 |
 |
 |
| Все о российских лесах | О сайте | Каталог ссылок | Опросы | Форумы | Карта сайта | Поиск |
|
| |||
| ||||
| ||||
|
|
О сохранении биологического разнообразия при промышленных рубках лесаА. Ярошенко Сохранение природного биологического разнообразия при лесопользовании, и прежде всего – при промышленных рубках леса, является одной из важнейших задач современного лесного хозяйства. Во многих странах с развитым лесным комплексом (например, Финляндии и Швеции) задача сохранения естественного биологического разнообразия имеет такой же приоритет в государственной лесной политике, как и обеспечение лесной промышленности древесным сырьем. Формально сохранение биологического разнообразия лесных экосистем является одной из основных задач российского законодательства (ст. 2 Лесного кодекса РФ 1997 года). К сожалению, эта норма Лесного кодекса практически никак не реализуется в конкретных нормативно-технических документах, регламентирующих лесопользование, и существует пока только на бумаге. Однако есть и другие причины, обуславливающие необходимость принятия специальных мер по сохранению биологического разнообразия при промышленных рубках леса. Постепенно такие меры становятся нормальным элементом цивилизованного лесного рынка, и предприятия, не заботящиеся о сохранении биологического разнообразия, рискуют потерять часть своих потребителей. Сохранение биологического разнообразия становится элементом «правильного» лесоводства, обуславливая определенный престиж (или его отсутствие) у лесного комплекса той или иной страны. В общем, есть достаточно причин для того, чтобы при промышленном лесопользовании тратить определенные силы и средства на сохранение биологического разнообразия. Основной вопрос состоит в том, какие способы сохранения биологического разнообразия при рубках леса являются достаточно эффективными и приемлемыми с хозяйственно-экономической точки зрения. Речь идёт, безусловно, о сохранении естественного биологического разнообразия, а не о поддержании суммарного количества видов в пределах того или иного участка леса или лесного ландшафта. Суммарное количество видов в результате рубок может не только не уменьшаться, но даже и существенно увеличиваться, в основном за счёт сорных и заносных видов (такое увеличение биологического разнообразия также расценивается как неблагоприятный процесс). Речь идёт также о сохранении биологического разнообразия в длительной перспективе, в течение времени, как минимум, сопоставимого с продолжительностью оборота рубки (поскольку многие виды хозяйственных мероприятий могут иметь очень долгосрочные последствия для биологического разнообразия лесов). Система мер по сохранению биологического разнообразия должна представлять собой разумный компромисс между решением природоохранных и экономических задач. К сожалению, экономические задачи лесной отрасли на государственном уровне не определены (нередко они не определены и на уровне конкретных предприятий), что затрудняет нахождение такого компромисса. Традиционно органы управления лесным хозяйством Российской Федерации в качестве основной экономической задачи лесопользования рассматривают максимальное увеличение объёмов заготовки древесины и наиболее полное использование расчётной лесосеки. Именно на этом построена «Концепция развития лесного хозяйства в Российской Федерации», разрабатываемая в настоящее время Министерством природных ресурсов, и многие действующие нормативы в области лесного хозяйства. При такой постановке основной экономической задачи лесопользования противоречия между экологическими и экономическими интересами становятся наиболее серьёзными (поскольку любые ограничения рубок, даже не наносящие финансового ущерба, противоречат этой задаче). Если же в качестве основной экономической задачи лесопользования рассматривать получение дохода хозяйствующими субъектами (например, леспромхозами или целыми лесными холдингами) и государством, то нахождение компромисса между охраной природы и лесопользованием становится значительно более простым. Многие меры, позволяющие уменьшить неблагоприятное воздействие рубок на биологическое разнообразие лесов, на практике оказываются мерами «двойного назначения» – одновременно они позволяют повысить доходность лесопользования (вплоть до того, что сделать выгодными те мероприятия, которые были бы убыточными без принятия этих мер). Ярким примером являются выборочные рубки, применявшиеся преимущественно в лесах Севера вплоть до 30–х годов ХХ века. С одной стороны, выборочные рубки сохраняли лесную среду и более или менее естественную структуру лесных экосистем, и за счёт этого обеспечивали сохранение естественного лесного биоразнообразия (хотя такая задача перед лесничими в то время не ставилась). С другой стороны, выборочные рубки делали лесопользование в лесах Севера выгодным. При существовавшей в то время структуре спроса на лесоматериалы оправдывала себя заготовка только самых крупных и высококачественных деревьев, каких находилось не более нескольких десятков на гектаре леса (сплошные рубки в этих условиях оказывались убыточными). Такой же мерой «двойного назначения» является оставление на сплошных вырубках деревьев лиственных пород – с одной стороны, оно позволяет в какой-то степени сохранить на лесосеке лесную среду, уменьшает воздействие на почву за счёт меньшего объёма вывозимой древесины, снижает повреждение хвойного подроста заморозками и засухами, обеспечивает разнообразие субстратов в формирующихся вторичных лесах. С другой стороны, оставление этих деревьев на лесосеках уменьшает убытки лесозаготовителей, поскольку стоимость их древесины обычно не может компенсировать даже чистые затраты на рубку и вывозку (часто такие деревья после вырубки бросаются на лесосеках или сжигаются из-за отсутствия на них спроса). Вообще, если рассматривать в качестве основной экономической задачи лесопользования получение дохода (а не максимальный объём заготовки древесины), то противоречия между экологическими и экономическими задачами во многих случаях исчезают или становятся намного менее острыми, чем принято считать. В данной статье будет принято в качестве аксиомы, что основной экономической задачей лесопользования является получение дохода хозяйствующими субъектами и государством, и именно доходность лесопользования является граничным условием, определяющим набор возможных мер по сохранению биоразнообразия в каждом конкретном случае. Поскольку экономические условия эксплуатации лесов сильно различаются в зависимости от продуктивности лесов, их доступности, породного состава и многих других факторов, возможные меры по сохранению биоразнообразия будут разными в разных условиях. Даже в пределах одного и того же лесничества или арендного участка экономические условия эксплуатации конкретных лесных выделов могут различаться настолько, что в одной группе выделов будут возможны аккуратные группово-выборочные рубки, а в другой – лишь примитивные сплошные рубки с оставлением отдельных элементов исходного древостоя. Природные свойства лесов в пределах таёжной зоны Европейской России различаются не менее сильно, чем экономические особенности их эксплуатации. Поэтому нельзя предложить единый «экологический» шаблон для ведения лесного хозяйства, который даст одинаково хорошие результаты как в Карелии, так и в Предуралье. Каждый тип лесного ландшафта требует своей системы мер по сохранению биологического разнообразия, разработанной с учётом конкретных особенностей естественной динамики лесных экосистем этого ландшафта. Для всей таёжной зоны Европейской России могут быть разработаны лишь общие принципы сохранения биологического разнообразия при лесопользовании, которые в каждом конкретном случае должны применяться с учётом местных особенностей. Это ставит серьёзные новые задачи перед системой подготовки лесных специалистов, ориентированной на более или менее шаблонные, общие для больших территорий, формы и методы ведения лесного хозяйства. Всё разнообразие современных форм и методов сохранения биологического разнообразия при промышленном лесопользовании можно в основном объединить в три большие группы:
Оптимальный результат достигается только при одновременном применении всех перечисленных способов сохранения биологического разнообразия. Так, например, сохранение эталонных лесных ландшафтов не может быть достигнуто ни сохранением ключевых местообитаний, ни мерами по снижению неблагоприятного воздействия рубок, хотя бы потому, что многие процессы, влияющие на формирование и развитие лесных ландшафтов, могут быть отчётливо выражены только в пределах довольно крупных территорий. С другой стороны, сохранение всего разнообразия чувствительных к хозяйственному воздействию видов не может быть достигнуто только за счёт создания особо охраняемых природных территорий, поскольку создание ООПТ для каждого такого вида сделает хозяйственную деятельность практически невозможной. Особо охраняемые природные территории Система особо охраняемых природных территорий, существующая в таёжных лесах Европейской России в настоящее время, не является репрезентативной ни по площади, ни по представленности в ней различных типов таёжных ландшафтов, ни по степени сохранности этих ландшафтов (см. также ЛБ № 23: «Оценка репрезентативности, состояния и потенциальных угроз системе особо охраняемых природных территорий» – ред.). К сожалению, степень защищённости природных экосистем в пределах большинства ООПТ также оставляет желать лучшего – во многих случаях лесохозяйственная деятельность в пределах ООПТ регионального значения не ограничивается вовсе. Если говорить о современной площади ООПТ, то в крупнейших таёжных регионах Европейского Севера на них приходится (в соответствии с данными официальной отчётности): 7,9% в Мурманской области, 11,9% в Архангельской области, 5,3% в Карелии и 15,2% в Коми. По большинству более южных регионов доля ООПТ не превышает 3–5%. К сожалению, официальные цифры практически ничего не говорят о реальной охране лесных экосистем и ландшафтов в пределах ООПТ в этих регионах. Нередко самые крупные ООПТ или находятся в пределах преимущественно безлесных ландшафтов (в тундровой зоне или в пределах крупных болотных или горных массивов), или режим их охраны не обеспечивает сколько-нибудь приемлемой сохранности природных экосистем. Иногда в официальную отчётность включаются ООПТ, не существующие в настоящее время. Например, в Карелии в состав ООПТ традиционно включается целый ряд заказников, создававшихся ранее на ограниченный срок (который в настоящее время закончился) и не продлённых в соответствии с действующим законодательством. Если в середине 90–х статус этих заказников ещё был спорным, то с выходом в 1995 г. федерального закона «Об особо охраняемых природных территориях» эти заказники однозначно прекратили существование. На долю таких ООПТ приходится 1,8% от площади республики. Соответственно, реально существующие ООПТ занимают не 5,3, а 3,5% площади Карелии (а из них, в свою очередь, примерно в трети допускается интенсивная заготовка древесины). К сожалению, по большинству регионов данные о статусе, режиме и современном состоянии ООПТ регионального уровня разрознены и противоречивы, и сколько-нибудь надежный мониторинг этих территорий не ведётся. В последнее время наметилась тенденция отмены ООПТ регионального уровня по мере возникновения серьёзного интереса у хозяйствующих субъектов к эксплуатации природных ресурсов на этих территориях. В связи с этим систему ООПТ регионального уровня нельзя расценивать как надёжную и обеспечивающую должный уровень долговременной защиты эталонных лесных территорий. В этих условиях хорошим индикатором уровня защищенности природных экосистем и ландшафтов является доля площади, приходящаяся на ООПТ федерального уровня (заповедники и национальные парки, хотя последние нередко функционируют лишь как обычные лесхозы с ощутимыми объемами собственных рубок). На федеральные ООПТ в четырёх вышеупомянутых крупнейших таёжных регионах приходятся следующие доли площади: 3,4% в Мурманской области, 0,9% в Архангельской области, 1,7% в Карелии и 6,3% в Коми. Лишь эти территории можно считать относительно надёжно защищёнными эталонами дикой природы. Иногда в качестве природно-заповедного фонда рассматриваются также леса первой группы или отдельные их категории, на которые в таёжной зоне Европейской России приходится значительно большая площадь, чем на ООПТ. Это не правомерно хотя бы потому, что леса первой группы не являются особо охраняемыми природными территориями по действующему российскому законодательству (хотя некоторые ООПТ – заповедники и национальные парки – обязательно являются лесами первой группы). Леса первой группы представляют собой лишь ведомственную категорию лесов, в которой запрещены те или иные виды лесохозяйственной деятельности (разные в разных категориях лесов первой группы). Что касается других видов деятельности – например, строительства дорог или добычи полезных ископаемых – они никак не ограничены в лесах первой группы (хотя механизм принятия решений по земельным отводам в первой группе лесов несколько отличается). Примерно в половине лесов первой группы разрешены рубки главного пользования, а во всех остальных лесах (если они не относятся к ООПТ) разрешены рубки промежуточного пользования и прочие рубки (которые в настоящее время мало отличаются от рубок главного пользования). В связи с этим расценивать леса первой группы как аналог ООПТ вряд ли целесообразно. Исходя из вышеизложенного, систему ООПТ в таёжной зоне Европейской России необходимо расширять и делать более репрезентативной. В наиболее северных регионах (Архангельской и Мурманской областях, республиках Карелия и Коми, северной части Пермской области) в качестве основы для расширения репрезентативной системы ООПТ целесообразно рассматривать сохранившиеся там крупные массивы коренных таёжных лесов, до сих пор практически не затронутые хозяйственной деятельностью человека. Эти массивы, площадью в десятки и сотни тысяч гектаров, представляют собой практически последние крупные дикие ландшафты в Европе, не населённые и не фрагментированные хозяйственной инфраструктурой и до настоящего времени не использующиеся для промышленных лесозаготовок. Такие массивы сохранились в основном в самых удаленных и труднодоступных частях северных таёжных регионов, там, где транспортное освоение территории оказывалось невыгодным (рис. 1). Благодаря этому значительная часть таких малонарушенных лесных территорий представлена экономически недоступными лесами, и создание там крупных ООПТ не способно нанести сколько-нибудь серьезный ущерб лесной экономике.
Карта из «Атласа малонарушенных лесных территорий России» В более южных регионах таёжной зоны уже не сохранилось сколько-нибудь крупных массивов коренных таёжных лесов. Здесь, по всей видимости, стратегия выбора территорий для создания новых ООПТ должна строиться с учётом сразу двух важнейших факторов: степени сохранности лесных ландшафтов и экосистем и их биологического разнообразия, и потенциальной возможности восстановления крупного и самодостаточного лесного ландшафта, способного к бесконечно длительному самоподдержанию. Иными словами – при проектировании новых ООПТ надо обратить внимание не только на сохранившиеся участки коренных таёжных лесов и других минимально нарушенных деятельностью человека природных экосистем, но и на крупнейшие бездорожные и мало эксплуатируемые территории, в пределах которых сохранились такие участки. Возможно даже следует отдать приоритет не сохранению отдельных небольших фрагментов исходного таёжного ландшафта, а сохранению этих фрагментов с их окружением, на основе которого самодостаточный природный ландшафт может быть в будущем восстановлен. Ключевые местообитания Сохранение ключевых местообитаний (key habitats) является одной из основных территориальных форм охраны лесной природы во многих европейских странах с развитым лесным комплексом, интенсивным лесопользованием и лесными ландшафтами, сильно преобразованными хозяйственной деятельностью человека. Наиболее развита система сохранения ключевых местообитаний в скандинавских странах. Как правило, здесь ключевые местообитания представляют собой относительно небольшие фрагменты лесного ландшафта (площадью чаще всего до нескольких гектаров), представляющие собой особую ценность для сохранения биологического разнообразия и исключенные полностью или частично из промышленной заготовки древесины. В качестве ключевых местообитаний здесь могут выделяться, например, влажные травяные ельники вдоль водотоков, участки широколиственных лесов, места гнездования редких видов птиц и другие. Идея, положенная в основу концепции ключевых местообитаний, очень проста. Конкретные участки лесного ландшафта очень сильно различаются по своему вкладу в общее биологическое разнообразие территории, поэтому сохранение относительно небольшой площади, приходящейся на самые богатые видами участки, позволяет сохранить большую долю биологического разнообразия всего лесного ландшафта. Ограничения системы ключевых местообитаний также очевидны: во-первых, она не позволяет сохранить те виды, для существования которых нужны большие территории, и, во-вторых, исключение из эксплуатации небольших по площади участков не даёт гарантии их длительного сохранения. Небольшие по площади сохраняемые участки могут со временем деградировать за счёт неблагоприятных краевых эффектов и разрушения устоявшихся связей с окружающей территорией (то есть эффективное сохранение ключевых местообитаний требует определенной системы управления природой окружающей территории). В России система ключевых местообитаний в чистом виде не существует. Однако, действующее законодательство в той или иной степени позволяет разрабатывать и внедрять эту систему в практику лесного хозяйства и лесопользования. Российским лесным законодательством предусмотрено выделение так называемых особо защитных участков (ОЗУ), полностью или частично исключаемых из промышленных рубок для сохранения наиболее важных в средообразующем или природоохранном отношении частей лесного ландшафта. В основном в качестве ОЗУ выделяются участки леса, имеющие ресурсоохранное, защитное или средообразующее значение (например, леса около сельских населенных пунктов, вдоль автомагистралей, на крутых склонах и т.д.). Есть, однако, категории ОЗУ, которые в таёжных условиях могут часто совпадать с наиболее важными в плане сохранения биоразнообразия частями ландшафта (участки леса у истоков рек и речек и берегозащитные участки леса). Есть также категории ОЗУ, специально рассчитанные на сохранение биологического разнообразия (участки леса с наличием реликтовых и эндемичных растений и участки леса в местах обитания и распространения редких и находящихся под угрозой исчезновения диких животных и растений). К сожалению, на практике последние две категории ОЗУ выделяются крайне редко (точнее сказать – практически никогда не выделяются), и представляют собой лишь потенциальную возможность для развития системы ключевых местообитаний. Выделение ОЗУ в норме производится при лесоустройстве и связано с довольно большим количеством бюрократических препятствий. Учитывая различия в природе различных лесных ландшафтов, система выделения ключевых местообитаний, разработанная в скандинавских странах, не может быть механически перенесена в условия любого из российских таёжных регионов. В подавляющем большинстве случаев потребуется существенная доработка этой системы, с развитием собственной системы критериев и индикаторов выделения ключевых местообитаний. К сожалению, в России пока нет достаточно ярких и завершенных примеров такой работы. Сохранение биологического разнообразия при сплошных рубках Сплошные рубки до настоящего времени остаются господствующим видом рубок в лесах так называемых «многолесных регионов» России – на Европейском Севере, в Сибири и на Дальнем Востоке. На эти виды рубок приходится более 70% от общего объема заготовки древесины в нашей стране, в том числе около 90% от объема древесины, заготавливаемого рубками главного пользования. Сплошные рубки – с разрешённой площадью конкретных лесосек до 50 гектаров (в лесах третьей группы) и относительно небольшими сроками примыкания – в максимальной степени преобразуют лесную среду и оказывают, по сравнению с другими видами и системами рубок, наиболее сильное негативное влияние на природное биологическое разнообразие. Сплошные рубки далеко не всегда оправданы даже с экономической точки зрения – в условиях таёжных лесов, особенно в наиболее низкобонитетных насаждениях, сплошные рубки дают большое количество тонкомерной и низкокачественной древесины, цена на которую в пунктах потребления не оправдывает затрат на её вывозку с удалённых лесосек. Тем не менее, похоже, что сплошные рубки в том или ином виде ещё долго будут оставаться господствующим видом рубок в северных лесах. Уже несколько поколений наших хозяйственников воспитаны на представлениях о том, что «сплошная рубка – самый дешёвый и эффективный способ использования лесных ресурсов», и эту идеологию будет не так просто изменить. К тому же эффективное использование выборочных и постепенных рубок во многих случаях требует специализированной колесной техники, и применение на таких рубках обычных трелёвочных тракторов или валочно-пакетирующих машин далеко не всегда приводит к приемлемым результатам. Обновление же лесозаготовительной техники обычно требует довольно длительного периода времени.
Ещё одна важная особенность сплошных рубок заключается в том, что они ведут к исчезновению некоторых важных субстратов, необходимых для жизни многих видов растений и животных. Напри-мер – в молодых лесах, сформировавшихся после сплошных рубок, на долгое время прерывается образование крупного валежника (просто потому, что там нет крупных деревьев). А крупный валежник совершенно необходим для жизни многих видов дереворазрушающих грибов, насекомых и других живых организмов. Во многих типах леса он совершенно необходим и для естественного возобновления древесных пород – например, под пологом крупнотравных ельников Урала более 90% жизнеспособного подроста ели и пихты появляется именно на крупных стволах вывалившихся хвойных деревьев. Исчезают, кроме того, и ветровально-почвенные комплексы – почвенные бугры и западины, образующиеся при вываливании с корнями крупных старых деревьев и также во многих лесных экосистемах служащие незаменимыми местами произрастания для некоторых видов растений. И, наконец, нельзя оставить без внимания проблемы, связанные с повреждением или распадом стен леса, примыкающих к крупномасштабным сплошным вырубкам. Нередко в северных лесах стены леса вдоль границ сплошных вырубок повреждаются уже в первые годы в результате воздействия ветров и изменения влажности и освещения. Деревья, ослабленные в результате изменившихся условий, нередко в конце концов гибнут в результате вспышек численности насекомых-фитофагов или просто вываливания ветром. Из того, что сказано выше, следует простой вывод – чтобы уменьшить воздействие сплошных рубок на биологическое разнообразие и другие природные свойства лесных экосистем, надо уменьшить степень преобразования лесной среды при сплошной рубке. То есть добиться того, чтобы на лесосеке в той или иной степени сохранились лесной микроклимат, присущая лесу мозаика освещённости, влажности и температуры, разнообразие субстратов, необходимых для выживания разнообразных лесных видов. Добиться этого можно двумя путями (или их сочетанием). Во-первых, уменьшением размера лесосек (для того, чтобы необходимый микроклимат обеспечивался за счёт ограничивающих лесосеку стен леса). В этом случае нужны и довольно большие сроки примыкания, чтобы к моменту рубки следующей лесосеки на предыдущей уже успевал сформироваться достаточно высокий лес – иначе никакого защитного эффекта от стен леса не будет, поскольку не будет и самих стен леса. Это перспективный путь, но он требует определенных организационных затрат (например, уменьшение допустимой ширины лесосеки в лесах третьей группы с пятисот до ста метров потребует при том же объёме заготовки древесины значительного увеличения расходов на отвод лесосек, увеличения затрат на транспортное строительство и перемещение техники и рабочих). К тому же серьёзное увеличение сроков примыкания возможно только при более или менее хорошей транспортной освоенности территории – в ином случае оно может повлечь за собой значительные дополнительные расходы на строительство новых дорог (поскольку увеличение сроков примыкания лесосек ведет к рассредоточению лесосек по большей площади). Во-вторых, сохранением на лесосеке некоторых элементов исходного древостоя, которые в свою очередь обеспечат сохранение некоторых элементов лесной среды. То есть – сохранением части деревьев при рубке для достижения определенного защитного эффекта, в первую очередь – тех деревьев, которые обладают достаточной ветроустойчивостью и наибольшей выносливостью к резкому изменению условий в результате рубки (рис. 3). Обычно наиболее устойчивыми к изменению условий после рубки оказываются деревья лиственных пород, а также хвойные деревья, сформировавшиеся в пределах относительно разреженных участков исходного древостоя – со сбежистым стволом и низко опущенной кроной. Сохранение даже сильно разреженного древостоя (с полнотой 0,2 – 0,1 и менее) существенно меняет степень преобразования лесной среды при рубке за счёт уменьшения воздействия ветра, поздних весенних заморозков, летнего иссушения и прямых солнечных лучей. Сохранение как отдельных крупных деревьев, так и их групп, позволяет в какой-то мере обеспечить необходимые места обитания для большинства особо чувствительных к изменению условий обитания видов растений и животных. В дальнейшем оставленные крупные деревья представляют собой источник крупномерной мертвой древесины, столь необходимой для выживания многих живых организмов под пологом леса. Конечно, оставление отдельных старых (в основном лиственных) деревьев при сплошной рубке не обеспечивает той степени сохранения лесной среды, что и применение выборочной рубки – однако уровень негативного воздействия на биологическое разнообразие может быть снижен многократно. Оставление на лесосеках отдельных элементов исходного древостоя (в первую очередь лиственных деревьев) традиционно считается в России признаком дурного ведения лесного хозяйства. Считается, что это ведёт, во-первых, к неполному использованию древесных ресурсов леса, во-вторых, усиливает процесс смены хвойных пород деревьев мелколиственными, и, в третьих, создаёт опасность развития вспышек численности насекомых-вредителей и повреждения ими прилегающих к лесосеке стен леса. Так ли это на самом деле?
Рис. 3. Элементы исходного (верхний рисунок) древостоя, которые целесообразно оставлять при сплошных рубках в таёжных лесах для снижения степени преобразования лесной среды, повышения разнообразия экологических условий и субстратов во вновь формирующемся лесу: Что касается неполного использования древесных ресурсов леса – это так, если рассматривать в качестве основной задачи лесопользования заготовку максимального количества древесины, и не так, если в качестве основной задачи рассматривать получение дохода. Оставление «на корню» при сплошных рубках деревьев берёзы и осины действительно ведёт к уменьшению количества заготовленной древесины – с этим трудно спорить. Однако одновременно с этим оставление таких деревьев в большинстве случаев ведёт к увеличению дохода от лесопользования (точнее – снижению убытков, поскольку перестойные деревья берёзы и осины не позволяют получить сортименты древесины, цена которых перекрывает затраты на их заготовку и вывозку). Что касается ускорения процесса смены хвойных пород лиственными, это в подавляющем большинстве случаев не так. Безусловно, оставленные деревья берёзы и осины представляют собой источники семян этих пород – однако, семена и той, и другой разносятся ветром так далеко, что обычно необходимое их количество наносится на лесосеку от прилегающих стен леса, и наличие или отсутствие дополнительных источников семян на самой лесосеке существенно не влияет на ситуацию. Главным фактором, ограничивающим поселение этих пород, чаще всего является наличие субстратов, подходящих для развития всходов. Что касается образования поросли осины, то удаление взрослых деревьев лишь значительно усиливает этот процесс. Сами же старые деревья берёзы и осины лишь способствуют росту и развитию ели (и пихты), обеспечивая частичную защиту как от поздних весенних заморозков, так и от солнечных ожогов. Насчёт размножения насекомых и повреждения ими прилегающих к лесосекам стен леса – это вопрос пока весьма спорный и изученный в малой степени. То есть, безусловно, нередкое повреждение примыкающих к лесосекам стен леса короедами не вызывает сомнений. Но в большинстве случаев это связано скорее с ослаблением деревьев в самих стенах леса (за счёт изменения микроклиматических условий и раскачивания ветром), чем с оставлением на лесосеках части исходного древостоя (тем более лиственных деревьев). Оставление лиственных деревьев на лесосеках скорее может привести к большей устойчивости прилегающих стен леса – за счёт меньшего изменения микроклиматических условий и частичного ослабления ветра. Применение видов рубок, в наибольшей степени соответствующих особенностям естественной динамики лесных экосистем Для того, чтобы система рубок наносила наименьший ущерб природным свойствам и биологическому разнообразию лесов, она должна в общих чертах отражать особенности естественной динамики лесных экосистем и ландшафтов конкретной местности. Безусловно, разнообразие лесных ландшафтов даже в пределах таёжной зоны Европейской России весьма велико, и любые общие правила ведения рубок будут представлять собой определённое упрощение. В условиях Европейской России можно выделить две основных группы лесных ландшафтов, в пределах которых можно рекомендовать различные подходы к организации систем рубок: А. Территории, где лесной покров исторически формировался под воздействием регулярно повторяющихся лесных пожаров разных видов (вне зависимости от того, что обычно служило источником пожа-ров – грозы или хозяйственная деятельность человека), и где подавляющее большинство древостоев появилось или сформировалось под воздействием огня. Это, прежде всего, территория Балтийского кристаллического щита и крупных водно-ледниковых равнин (полесий), а также долины многих крупных рек, сложенные аллювиальными отложениями. Б. Территории, где воздействие лесных пожаров не столь регулярно, и большинство современных древостоев в ходе своего появления или формирования не сталкивалось прямо с воздействием огня. Это практически вся остальная лесная территория Европейской России. Система рубок в условиях лесных ландшафтов, исторически формировавшихся в результате частых лесных пожаров различных типов В естественных условиях (без существенного воздействия промышленных лесозаготовок и расчисток лесных земель) лесные ландшафты этих территорий обычно характеризуются сочетанием насаждений с тремя разными типами динамики древостоя, отражающими различную историю воздействия пожаров в течение всего времени их формирования: * одновозрастных древостоев, сформировавшихся после сильного верхового пожара, уничтожившего весь или практически весь предшествующий древостой (включая древостои, в которых, благодаря длительному времени, прошедшему после воздействия пожара, начал формироваться второй ярус из ели или широколиственных пород); * разновозрастных древостоев, состоящих из нескольких поколений древесных пород, каждое из которых обязано своим формированием воздействию низового пожара, уничтожившего лесную подстилку и часть взрослых деревьев; * пожарных рефугиумов – участков леса, избегавших воздействия огня (не важно, по какой причине) на протяжении времени, превышающего срок жизни одного поколения господствующих древесных пород. Как правило, подобные пожарные рефугиумы располагаются в долинах рек и ручьев, в более влажных местообитаниях, но иногда их можно обнаружить и на довольно сухих склонах или вершинах гранитных сельг, избежавших воздействия огня в силу случайных причин. Для каждого из этих основных типов естественной структуры и динамики древостоев характерны свои особенности, свои экологические условия под пологом леса, своя роль в поддержании биологического разнообразия пирогенных лесных ландшафтов в целом. Необходимы свои подходы к ведению лесного хозяйства и лесозаготовок в одновозрастных и разновозрастных древостоях пирогенного происхождения и в пожарных рефугиумах. Оптимальная для пожарных рефугиумов система рубок должна основываться на выборочных рубках, позволяющих в максимальной степени сохранять лесную среду на протяжении бесконечно длительного времени (времени жизни многих поколений древесных пород). В основном для пожарных рефугиумов подходит та же система рубок, что и для лесных ландшафтов, исторически формировавшихся без воздействия частых лесных пожаров. В тех случаях, когда пожарные рефугиумы занимают критически малую долю площади в пределах рассматриваемого ландшафта (до нескольких процентов) или размеры их малы (доли гектара или первые гектары), целесообразно полное их исключение из рубок. Подобные пожарные рефугиумы могут быть отнесены или к «ключевым местообитаниям», или, в рамках современной российской системы лесного хозяйства, к особо защитным участкам.
Рис. 4. Схема проведения выборочной рубки главного пользования в смешанном елово-осиновом насаждении (А): в соответствии с действующими нормативами и практикой проведения (Б) и в соответствии с рекомендациями настоящей статьи (В). Буквами внизу обозначены: В – волока и П – пасеки. В разновозрастных древостоях, сформировавшихся под воздействием нескольких последовательно повторявшихся низовых пожаров, также целесообразно ведение выборочных рубок, позволяющих сохранять и поддерживать естественное распределение деревьев по разным возрастным поколениям. При этом желательно оставление отдельных наиболее старых деревьев (возможно – имеющих те или иные пороки ствола и потому наименее ценных с коммерческой точки зрения) для естественного завершения их жизненного цикла, постепенного усыхания и последующего разложения ствола. Это важно прежде всего с точки зрения сохранения видов, в той или иной степени связанных со старыми деревьями или мёртвой древесиной различных стадий разложения. Оставление небольшой части старых хвойных и лиственных деревьев для естественного завершения их жизненного цикла (как мера, способствующая сохранению биологического разнообразия лесных экосистем) довольно широко применяется в скандинавских странах – как при сплошных, так и при выборочных рубках. В одновозрастных древостоях пирогенного происхождения возможно ведение разных видов рубок. При определении оптимального вида рубок следует иметь в виду, что формирование и развитие лесной экосистемы на участке, где древостой и другие ярусы леса в значительной степени уничтожены (в результате пожара или имитирующей его сплошной рубки) сильно зависит от окружающих этот участок территорий. В условиях интенсивной хозяйственной деятельности, когда безлесный участок оказывается пронизанным технологической лесозаготовительной сетью и, возможно, прилегает к другим участкам с антропогенно-нарушенным растительным покровом, его заселение новыми видами и развитие нового леса может идти иным путём, чем заселение гари в условиях «дикого» лесного ландшафта. Например, вероятно заселение этого участка различными заносными видами растений (для которых нередко лесозаготовительная технологическая сеть – обочины дорог, кюветы и т.д. – являются каналами проникновения в естественные лесные ландшафты). Поэтому нельзя однозначно утверждать, что применение в одновозрастных древостоях пирогенного происхождения различных видов сплошных рубок (как вариант – с применением огневой очистки лесосек) в достаточной степени имитирует естественную динамику этих лесов. Пока вопрос, насколько и какие сплошные рубки могут имитировать пожарную динамику древостоев, изучен довольно плохо. Система рубок в условиях лесных ландшафтов, исторически формировавшихся без воздействия частых лесных пожаров На большей части территории Европейской России пожары, хотя и представляют собой довольно обычное в лесах явление, всё же не являются главным механизмом естественной динамики лесных экосистем. В пределах всей этой территории продолжительность времени между двумя пожарами на одном и том же участке обычно существенно превышает время жизни одного поколения древесных пород. Вследствие этого господствующим механизмом смены поколений древесных пород (разумеется, в отсутствие катастрофических для экосистемы воздействий со стороны человека) является оконная динамика, то есть постепенное замещение более старых поколений деревьев более молодыми по мере вываливания или усыхания на корню единичных старых деревьев. При такой динамике древостоя лесная среда, то есть вся совокупность микроклиматических условий под пологом леса, сохраняется непрерывно на протяжении времени жизни многих поколений деревьев. Однако сохраняется и специфическая неоднородность этой лесной среды, позволяющая сосуществовать в пределах одной и той же лесной экосистемы видам разных экологических групп – от светолюбивых «раннесукцессионных» видов (например, малины или иван-чая, находящих себе подходящие условия в окнах вывала крупных деревьев) до типичных «позднесукцессионных» видов. Разумеется, длительная история рубок леса привела к формированию упрощённых по своей структуре производных лесов, в которых естественная мозаичность древостоев и других ярусов леса (и, соответственно, условий местообитания под пологом леса) уже не настолько выражена. В условиях лесных ландшафтов, исторически формировавшихся без воздействия частых лесных пожаров, целесообразно применение систем рубок, ориентированных на максимально возможное сохранение лесной среды в течение всего оборота рубки – преимущественно выборочных и постепенных рубок. При этом выборочные рубки являются предпочтительными, поскольку обеспечивают наиболее полное сохранение лесной среды и не приводят ни на каком этапе к формированию наиболее упрощенных по структуре древостоя и мелкомозаичных молодняков. С точки зрения степени сохранения лесной среды и мозаичности древесного полога в течение всего оборота рубки существующие (и предусмотренные действующим законодательством) виды выборочных и постепенных рубок можно ранжировать следующим образом (в порядке убывания предпочтительности): 1. Группово-выборочные рубки. Обеспечивают постоянство лесной среды в течение всего оборота рубки, в значительной степени имитируют естественную оконную мозаику древостоев за счёт групповой выборки деревьев, сохраняют полноценную возрастную структуру древостоя за счёт растянутой во времени выборки старых деревьев. 2. Равномерно-выборочные рубки. Обладают практически теми же достоинствами, что и группово-выборочные рубки, за исключением того, что выборка единичных деревьев в значительно меньшей степени имитирует естественную оконную динамику древостоев (за счёт более равномерного распределения образующихся окон в пологе древостоя по размеру). 3. Котловинные рубки. Обладают практически теми же достоинствами, что и группово-выборочные рубки, за исключением того, что этот вид рубок ориентируется на вырубку всех спелых и перестойных деревьев в течение максимум двух классов возраста (40 лет для хвойных и широколиственных пород). Это приводит (при буквальном выполнении правил рубок) к некоторому упрощению возрастной структуры древостоя. 4. Равномерно-постепенные рубки (или – постепенные рубки в узком смысле этого термина). Обеспечивают относительное постоянство лесной среды, но ведут к некоторому упрощению пространственной структуры древостоя (так же, как и равномерно-выборочные рубки) за счёт выборки только единичных деревьев, а также к упрощению возрастной структуры древостоя (так же, как и котловинные рубки, по той же самой причине). 5. Длительно-постепенные рубки. Обладают теми же достоинствами и недостатками, что и равномерно-постепенные. Кроме того, длительно-постепенные рубки обычно характеризуются большей интенсивностью (большей долей вырубаемого запаса), что приводит к большему изменению условий среды под пологом леса при первом приеме рубки. С другой стороны, при длительно-постепенных рубках период между приёмами рубки обычно больше, что скорее является достоинством этого вида рубок с точки зрения сохранения биологического разнообразия. 6. Полосно-постепенные (в регионах Сибири и Дальнего Востока часто называемые сплошно-чересполосными). Вид рубок, представляющий собой некий удешевлённый вариант постепенных рубок, своеобразный компромисс между сторонниками сплошных и выборочных рубок. Из всех видов постепенных и выборочных рубок обеспечивает минимальную степень сохранения лесной среды, и максимальное воздействие на возрастную и пространственную структуру насаждений. Тем не менее, как относительно дешёвый и вместе с тем относительно приемлемый с экологической точки зрения, этот вид рубок заслуживает определённого внимания. Необходимо отметить, что различия между многими из этих видов рубок достаточно условны и существуют в основном на бумаге. Особенно это касается различий между выборочными (равномерно- или группово-выборочными) и постепенными (котловинными, равномерно-постепенными и длительно-постепенными) рубками. Наша система управления лесами меняется настолько часто, что длительные многоприемные мероприятия, рассчитанные на 20–40 лет (как постепенные рубки в хвойных лесах) крайне редко доводятся до конца. Благодаря этому постепенные рубки фактически превращаются в одноприемные выборочные рубки. Современная практика проведения несплошных рубок в таёжных лесах основывается на концепции целевых пород: рубки как правило назначаются и часто проводятся таким образом, чтобы после первого же приема добиться максимальной доли в оставшемся древостое хозяйственно наиболее ценных («целевых») пород деревьев. То есть часто при первых приемах рубки выбираются прежде всего не целевые породы – такие как берёза или осина. В результате нередко оставшийся чистый или почти чистый еловый древостой, оставшийся без защищающего их от ветра устойчивого полога лиственных деревьев, в значительной степени вываливается ветром или погибает из-за резкого изменения микроклиматических условий. Такие рубки часто ведут к распаду и гибели остающихся после несплошных рубок насаждений. Кроме того, в большинстве случаев эти рубки оказываются убыточными – заготовка лиственных пород, как правило, себя не оправдывает с экономической точки зрения. Проведение же этих рубок с обязательным оставлением «на корню» всех деревьев лиственных пород, не мешающих проведению рубки, позволяет сохранить ветрозащитный полог и предотвратить распад разреженного хвойного древостоя. Важность оставления лиственных деревьев при выборочной рубке и эффективность этой меры была продемонстрирована еще в начале ХХ века Кравчинским в Лисинской лесной опытной даче.
Обсудить статью вы можете на нашем форуме.
| ||||||||
|
Семейство сайтов Forest.RU: Всё о российских лесах | Дубы Евразии | Всероссийское Движение "Возродим наш лес" | Российский музей леса | Обзоры прессы и аналитика | Леса Новгородчины | Всё о сибирском кедре и его родственниках | Национальный парк "Угра" | Алтайская авиабаза | Красноярский Центр защиты леса | Всё о грибах Forest.RU для Вас: Войти в семейство сайтов | Книги и видео
| ||||||||
|
В чём же состоят главные недостатки крупномасштабных сплошных рубок? Прежде всего, при таких рубках в наибольшей степени происходит преобразование лесной среды (здесь и далее под крупномасштабными сплошными рубками понимаются рубки с шириной лесосеки более 100–150 метров и площадью несколько десятков гектаров). Резко изменяются температурный и влажностный режимы, условия освещённости (рис. 2). Большинство природных видов, обитавших под пологом леса, страдает при сплошных рубках не столько от непосредственного повреждения их при рубке, сколько от изменяющихся условий среды. Изменение суточных колебаний температуры и влажности приводит не только к потере биологического разнообразия, но и к вполне очевидным проблемам с точки зрения лесоводства: сохранившийся подрост или вновь высаженные молодые деревья некоторых древесных пород (в первую очередь ели) сильно страдают как от поздних заморозков, так и от летнего иссушения почвы. При поздних заморозках температура приземного слоя воздуха (до высоты 1,5–2 метра) может в ночной период быть на 2–3 градуса ниже, чем под пологом даже разреженного выборочной рубкой древостоя. Повреждение молодых побегов ели ночным заморозком особенно усиливается, если обмороженные побеги днем подвергаются воздействию яркого прямого солнечного света – а именно это и происходит на сплошных вырубках. Для большинства таёжных регионов повреждение молодых приростов ели на сплошных вырубках поздними весенними заморозками является совершенно обычным делом (в некоторых районах такие повреждения случаются ежегодно, пока молодые деревца ели не окажутся прикрытыми молодняком березы или осины) – а это уже прямой экономический ущерб лесному хозяйству.
Кроме того, сплошные рубки приводят к снижению естественной мозаичности лесных экосистем. В коренных лесах древесный ярус очень неоднороден по своей структуре – здесь всегда есть участки разной сомкнутости, несколько разного состава. В древостоях старых лесов всегда присутствуют «окна» – просветы разного размера, образовавшиеся в результате усыхания или вываливания отдельных деревьев. В результате и условия под пологом леса очень неоднородны: существует очень сложная мозаика условий освещённости, влажности и температуры, позволяющая найти оптимальные для жизни условия большому разнообразию лесных видов растений и животных. При сплошной рубке и формировании на вырубке нового молодого леса эта неоднородность в значительной степени сглаживается. Молодой одновозрастный древостой (не столь важно, естественного или искусственного происхождения) обычно обладает значительно более простой структурой, чем вырубленный старый лес. Лишь через много десятилетий, обычно в возрасте, превышающем так называемую «хозяйственную спелость» (а это расчётный возраст рубки вновь формирующегося на лесосеке древостоя), естественная мозаика древостоя начинает постепенно восстанавливаться. Часть видов не способна пережить столь длительный период отсутствия подходящих для них микроусловий под пологом леса, и это вносит свой вклад в сокращение биологического разнообразия лесов.
