Предания о разбойнике Чуркине

У разных народов существуют легенды и предания про благородных разбойников. Есть такие и в наших краях. С давних пор и в наше время ходят рассказы о «справедливом разбойнике» Чуркине, который грабил богатых и помогал бедным. Рассказывают, что существуют в Гуслице тайники с кладами, спрятанными Василием Чуркиным.

А в детстве, во время походов за грибами, нам с братьями родители показывали даже место, где был старый колодец, на дне которого лежит пулемёт Василия Чуркина.

Вот что пишет Афанасий Коновалов ("Своя газета", 17.09.2003):

Поинтересовался у писателя А.В. Перегудова, хорошо знавшего край, именовавшийся Гуслицей. Он рассказал, что Василий Чуркин — лицо историческое, только никаким защитником бедных и грозой богатых он никогда не был. Как говаривал его брат Степан Чуркин, баловавшийся сам когда-то на большой дороге и побывавший на каторге: «Какой он разбойник, Васька, так себе, щенок...»

Деревенские жители у дома разбойника Чуркина в деревне Барская Богородского уезда Московской губ. Брат разбойника стоит у колодца. Любительское фото Нач. ХХ в. Фото с сайта http://all-photo.ru

Жил он в деревне Барской, недалеко от Давыдова, работал на фабрике Балашова, что под Куровской, спился, набезобразничал и скрылся, чтобы избежать ареста. Собрал шайку из таких же бродяг, как и сам. В ней выделялся большой физической силой Костя Заволенский. Чуркин не столько грабил по дорогам, сколько вымогал у фабрикантов и торговцев. Пошлет фабриканту записку: «Вышли туда-то 25 рублей, а то сожгу». Боялись, мог и пустить «красного петуха», и высылали. Имел он связь с пастухами. Они всегда были с хлебом и пирогами и подкармливали Чуркина и его ватагу.

Дед А.В. Перегудова служил сидельцем (продавцом) в кабаке и рассказывал внуку, будущему писателю, что в кабак, что в деревне Коротково, не раз заходили Василий Чуркин и знаменитый в Гуслице фальшивомонетчик (этот промысел был хорошо развит в Гуслице - В.З.) Иван Сергеев, и он видел их. Ходил по гуслицким деревням рассказ, что ограбил однажды какой-то бродяга старушку в лесу. Шла она и горько плакала. Навстречу ей человек.

— О чем убиваешься, старая?

— Чуркин меня ограбил...

— Пойдем со мной, да не бойся.

Пришли на поляну, он показал на людей у костра, и она опознала того, который ее обидел. Рассердился Чуркин, случайным прохожим был, конечно, он:

— Отдай ей все! Прими, старая, еще целковый от меня. Знай, что Чуркин простых людей не трогает...

Никто не знает, правда это или нет, но дело от этого не меняется. Рассказывали, будто лишь раз убил он человека — старосту из села Ляхово — за то, что тот арестовал и сослал его брата Степана.

Однако слава о «справедливом разбойнике» гремела в Московской, Владимирской и Рязанской губерниях. Известность ему принес Н.И. Пастухов, создатель и редактор популярной газеты «Московский листок», выходившей более ста лет назад.

Пастухов, человек малограмотный, выпускал свою газету для столь же безграмотных людей — лавочников, трактирщиков, извозчиков, московских обывателей. Печатал газету специально на тонкой бумаге, которая годилась и на курево. В газете наряду с информацией и происшествиями печатались романы с продолжением.

Как-то в руки Пастухова попали полицейские протоколы за несколько лет о Чуркине, и он решил написать роман о разбойнике. Вызвал служившего у него репортером В.А. Гиляровского и попросил съездить в Гуслицу и описать места, где Чуркин орудовал, все трактиры, дороги, притоны, где он бывал. Гиляровский обошел всю Гуслицу, побывал в доме Чуркина, познакомился с его женой Ариной Ефимовной, беседовал с приятелями-разбойниками. Давыд Богданов, старый трактирщик из Ильинского Погоста, сказал репортеру: «Ваську-то описывать? Какой он атаман, просто рвань, бывший фабричный от Балашова, спившийся с кругу. Действительно, была у него шахчонка, грабил по дорогам, купоны фальшивые от серий печатал — да кто их у нас не печатает, — а главное, ходил по фабрикам. Придут втроем, вчетвером, вызовет Васька хозяина: «Давай, говорит, четвертную, а то спалю». Ну и давали, чтобы отвязаться. В поездах под Конобеевым из вагонов товар сбрасывали. Вот и все. А то — атаман! Просто сволочь. У меня в трактире они бывали. Только не баловал их — деньги вперед, а то и вина не дам...»

Узнал Гиляровский, что Чуркин был два раза сослан на жительство в Сибирь, убегал, снова был сослан и умер в Сибири, в Верхотурье. Все рассказы сводились к тому, что грабил Чуркин по дорогам всех, кто попадется, ходил по фабрикантам несколько раз в год. Все это он рассказал, вернувшись в Москву, Н.И. Пастухову.

Тот рассердился, попросил Гиляровского никому не говорить о своей поездке и о том, что удалось узнать, заявив, что он все равно будет писать роман о Чуркине. Вскоре в «Московском листке» стал печататься роман с продолжением «Разбойник Чуркин», два раза в неделю на протяжении нескольких лет. Шел он под псевдонимом «Старый знакомый». Вышло четыре книги, была обещана читателям пятая. Да рассердился генерал-губернатор Москвы князь В.А. Долгоруков и приказал, под угрозой закрытия газеты, прекратить печатание романа, а Чуркина, героя романа, утопить или удавить.

Автор придумал иной конец. Шел Чуркин ночью лесом в Гуслице. Ревела буря, гром гремел, били молнии. Одна из них ударила в березу, та упала на разбойника и убила его. Выходил роман и отдельным изданием. «Читать его скучно, — говорил А.В. Перегудов, — интересны лишь первые полицейские донесения. Большая часть его была переписана с иностранных разбойничьих романов, чужие имена заменялись русскими и деревни назывались наши, гуслицкие. Словом, списывал Пастухов и перекраивал».

Что касается песни «Среди лесов дремучих разбойнички идут», в которой поется, что на носилках, из ружей сложенных, «лежал сраженный сам Чуркин молодой, он весь окровавленный, с разбитой головой», то ее источником является стихотворение Ф.Б. Миллера «Погребение разбойника». В сокращенном виде оно стало народной песней, в нашей местности ее связали с разбойником Чуркиным.

Пулемёт мы, конечно, собирались откопать, но так и не собрались...

назад