Новости
"Лесной бюллетень"
Периодические издания и рассылки
Публикации
Семинары и конференции
Полевые работы
Пресс-релизы и пресс-конференции
Проекты и кампании

Отправь SMS - поддержи наш сайт


Номер 6-7, март 1998

Лесная статистика: обратная сторона медали

Д. Павлов

Во 2-м номере "Лесного бюллетеня" была опубликована статья В. Нефедьева "О наших лесах подумаем вместе". Созвучные выступления встречаются и в "Лесной газете". Именно они подтолкнули меня написать ответную статью. Понять некоторые аспекты нашего лесопользования не работая в системе лесного хозяйства для большинства заинтересованных людей весьма затруднительно. А выступления г-на Нефедьева, мне кажется, несколько далеки от истины.

Многие исследователи и официальные лица, в том числе и представители руководящего корпуса Федеральной службы лесного хозяйства России (ФСЛХ) для оценки состояния и динамики лесного фонда используют материалы лесоустройства и отчетную документацию лесхозов. За отсутствием альтернативы, к этим же источникам вынуждены обращаться и представители неправительственных организаций. На основе вышеназванных материалов делаются авторитетные заключения о постоянном улучшении породной структуры наших лесов. Однако мало кому, за исключением лесников и таксаторов, известно, что многие исходные показатели далеки от действительности.

Впервые с большим несоответствием таксационных материалов натурным данным я столкнулся в 1991 году. Тогда я участвовал в работе кафедры биогеографии географического факультета МГУ по составлению карты растительности Московской области. Дальнейший опыт работы в лесах разных районов Московской и Тверской областей (в том числе, 4 года в должности помощника лесничего в Тверской области) позволили мне окончательно убедиться в том, что лесоустроительные материалы и документация лесхозов содержат ряд преднамеренно вводимых систематических искажений. Последние делают их совершенно непригодными для объективной оценки состояния лесного фонда и эффективности работы лесхозов.

Для подтверждения сказанного приведу наиболее яркие примеры из личной практики.

На территории нашего лесхоза в ходе экспедиционного обследования, проведенного Брянской специализированной лесоустроительной экспедицией в 1992 году выявлено не менее 12 видов массовых вредителей и болезней леса. А в проектных ведомостях, составленных в ходе очередного лесоустройства 1993 года Рязанской аэрофотолесоустроительной экспедиции, указаны только два очага корневой губки и зараженность спелых и перестойных осинников ложным осиновым трутовиком, и это на площади 7500 гектаров.
Данные, полученные мной при проведении текущих обследований, а главное, ликвидных рубок ухода, показывают, что встречаемость очагов комлевых и стволовых гнилей в приспевающих и спелых ельниках составляет не менее 70%, а степень пораженности достигает в отдельных насаждениях 30% от общего числа стволов ели.
Кроме того, приблизительно в 2-2,5 раза занижены площади насаждений, в сильной степени поврежденных ветровалом 1987 года. Совершенно не указаны ельники, интенсивно усыхающие (в год проведения лесоустройства - не менее 30-40% деревьев в насаждении - сухостой) в результате прокладки дорог, не оборудованных достаточным количеством водоводов.
Случайно не заметить факты усыхания десятков гектаров спелых насаждений, имея цветные космические снимки прекрасного качества, таксатор не мог. (Кстати, это секретные материалы, их не разрешается оставлять даже у лесничих.)
Причина умышленного сокрытия действительного санитарного состояния лесов заключается в нехватке бюджетных средств. Для лесхозов проводить истинные, особенно высокотехнологичные выборочные санитарные рубки - дело заведомо убыточное. Они их и не проводят, предпочитая сплошные в незначительно поврежденных хвойных насаждениях. А лесоустроители их и не указывают, чтобы не портить лесхозам репутацию, а чиновникам - отчетность.
Один из любимых показателей руководителей ФСЛХ - ежегодное увеличение площади хвойных насаждений в результате перевода в покрытую лесом площадь культур и реконструируемых молодняков.
С сосной, в силу ее неприхотливости и быстроты роста в высоту в первое десятилетие, более-менее все в порядке. А вот с елью, культуры которой составляют в Тверской области 85% всех лесокультур за период с 1973 по 1992 год, имеются "натяжки". В соответствии с действующим ОСТом 56-93-93 "Лесные культуры. Оценка качества", культуры ели переводятся в покрытую лесом площадь в качестве еловых насаждений при наличии не менее чем 2 тысяч экземпляров на гектаре и средней высоте 1-1.2 метра в зависимости от условий местопроизрастания. При этом, количество экземпляров мягколиственных пород не ограничивается, а их в действительности бывает раз в 5-10 больше, чем ели; допускается превышение средней высоты мягколиственных пород над высотой ели не более, чем в 3 (!) раза. На богатых суглинистых почвах к возрасту перевода (6-7 лет) корневые отпрыски осины, поросль ольхи и березы, как правило, достигают 2.5-3.5 метров - так выглядят большинство культур ели в подзоне хвойно-широколиственных лесов (территория Московской, Смоленской, Тверской и других областей). Дело не в том, что на момент официального перевода в покрытые лесом земли это не ельники, а в том, что в течение последующих 20-25 лет без регулярных рубок ухода ель обречена на попадание под полог мягколиственных пород. К 30-ти годам она достигнет лишь 5-7 метров, а в первый ярус не выйдет никогда. При этом, с необходимым объемом рубок ухода в молодняках (даже с намеченными лесоустройством) лесхозы не справляются, во-первых, из-за нехватки средств, во-вторых, из-за недостаточной численности лесной охраны и ее технической оснащенности. Такой вид рубок ухода, как прореживание (проводится в возрасте 20-40 лет - возрасте кульминации прироста и повышенной конкурентной борьбы) практически исключен из производственных планов лесхозов из-за отсутствия бюджетного финансирования. Отказ от проведения прореживаний делает бессмысленными все усилия и затраты на посадку культур и уход за ними.
Второй регулярно эксплуатируемый показатель - увеличение лесистости. Господин Нефедьев в своей статье относит увеличение лесистости с 24 до 42% за период с 1940 по 1991 год к достижениям государственной лесной охраны. Между тем, зарастание нелесных земель, гарей и вырубок в лесной зоне - естественный процесс, за исключением крайних ситуаций (карьеры, осушенные торфяники, отравленные и загрязненные земли). За указанный период во всех областях Центрального Нечерноземья имело место массовое зарастание выходящих из-под сельскохозяйственного использования земель. В последнее десятилетие процесс по понятным причинам усилился.

Кратко подведу итоги всего вышесказанного.

Материалы, на основе которых оценивается состояние лесов и делаются прогнозы, содержат следующие основные искажения:

сильно занижены площади и степень ослабления и поражения насаждений различными факторами;
в несколько раз завышены площади хвойных насаждений, особенно молодняков;
сильно завышены оценки состояния и качества лесных культур, а также эффективность некоторых видов лесохозяйственных работ, особенно ликвидных рубок ухода.

Главная причина - в отсутствии контроля за деятельностью ФСЛХ.

Сторонники интенсификации лесопользования в лесах первой группы явно недооценивают приведенные факты. Их главным доводом в пользу снятия запрета на рубки главного пользования (РГП) является потеря стареющими насаждениями защитных функций. Это безусловно справедливо лишь в отношении снижения кислородопродуктивности. Что касается остальных основных функций (противоэрозионной, водорегулирующей, сохранения биоразнообразия экосистем и почвенного плодородия, а также рекреационной и эстетической), то я не могу согласиться с г-м Нефедьевым. Естественный распад верхнего древесного яруса в подзоне хвойно-широколиственных лесов (к которой полностью относится территория Московской области), за очень редким исключением, сопровождается ускоренным развитием второго (третьего) древесного яруса, подроста и кустарникового подлеска. Собственно таким образом и формируются сложные по своей породно-возрастной и ярусной структуре естественные лесные экосистемы. По своей эстетической и рекреационной привлекательности они никак не уступают рядам хвойных монокультур с обедненной флорой и фауной.

Нельзя всерьез упоминать и "об опасности загрязнения воды продуктами гниения древесных остатков". Иначе уровень загрязнения был бы максимальным в реках таежных заповедников. В лесах Центрально-лесного заповедника после урагана 1987 года естественный отпад и объем валежной древесины достигал 300 кубометров на гектаре, что в несколько раз больше, чем в стареющих лесах Московской области. Тем не менее, это до сих пор не привело к загрязнению рек заповедника. Значительное загрязнение наблюдается при молевом сплаве леса, устойчивом подъеме уровня лесных водоемов и водотоков вследствие гидротехнического и дорожного строительства и при значительном разрушении лесомелиоративных систем бобрами.

Очевидно, что и выполнение водорегулирующих и почвозащитных функций не ухудшится при естественном развитии лесов.

Однако надо признать, что такие леса, как защитные полосы вдоль автомобильных и железных дорог, полосы вдоль постоянных трасс массовых туристических маршрутов, лесопарки, городские леса и леса вокруг детских и других лечебных и оздоровительных учреждений, нуждаются в более активном регулировании. Здесь на первое место выходят требования безопасного нахождения в лесу и максимально эффективного функционирования магистралей. Поэтому здесь следует снять запрет на проведение рубок главного пользования и сконцентрировать бюджетные средства, выделяемые ФСЛХ на проведении рубок ухода. В лесах других категорий защитности лесов первой группы РГП не выход. В большинстве случаев природа лучше справится с проблемой создания устойчивых лесов.

Г-н Нефедьев признает, что одна из причин избыточного накопления запасов спелых и перестойных лесов "связана с тем, что уборка перестойных мягколиственных насаждений и переработка заготовленной древесины стала экономически невыгодна". И это в Московской области! На периферии рентабельность и возможности реализации еще ниже. Снятие запретов на РГП не решит проблему "гнилых осинников", а вот последние здоровые насаждения с преобладанием сосны, ели, березы будут вырублены довольно быстро.

Характер промежуточного пользования также жестко регламентирован экономической целес-ообразностью. В последние три года большинство лесхозов уклоняется от проведения рубок ухода в осиновых и сероольховых насаждениях. Истинные санитарные рубки и рубки ухода несовместимы с получением высококачественных деловых сортиментов. Занятость работников лесной охраны на ликвидных рубках ухода выросла в среднем в два раза и практически достигла предела: лесники занимаются заготовкой древесины 6-7 месяцев в году. При этом ежегодный объем рубок ухода в молодняках и средневозрастных насаждениях, намеченных лесоустройством, выполняется в среднем на 50%.

Очевидно, что увеличение площадей РГП не снизит убытки от неиспользования этих площадей для выращивания ценных насаждений, а увеличит дефицит бюджетов предприятий ФСЛХ и размеры ежегодных приписок. Надо быть честными: на регулярный уход за искусственными лесами денег не хватит.

В заключение хочу заметить, что сравнение интенсивности лесопользования Московской области и Финляндии, а также ссылка на хозяйственный опыт К.Ф.Тюрмера некорректны. В Финляндии, в силу естественных условий, преобладают ценные лесообразующие породы, конкуренция со стороны мягколиственных слабее. Кроме того, прекрасно проработаны вопросы финансирования и правовые аспекты. Что касается примера с успешным осуществлением К.Ф.Тюрмером промежуточного пользования, то господин Нефедьев, видимо, забыл, что 100 лет назад спрос на дровяную и мелкотоварную деловую древесину (в том числе и местный спрос) был, как минимум, на порядок выше!

Чтобы не показаться критиканом, хочу внести на обсуждение ряд собственных предложений по реорганизации системы лесопользования.

Снижение цен на дровяную древесину мягколиственных пород (кроме березы) и аварийную древесину хвойных, вплоть до бесплатного отпуска, с уплатой одних налогов. Такой прецедент имел место в Тверской области во втором полугодии 1996 года в отношении ветровальной и буреломной древесины.
Шире практиковать мелкий отпуск леса на корню в делянках ликвидных рубок ухода. (Успешно практикуется в лесах отдельных сельхозформирований.) С целью более полного изъятия дровяной древесины увеличить срок проведения подобных рубок с одного до трех лет, ориентируясь на возможности мелкого потребителя.
В большинстве категорий защитности снять запрет на РГП в спелых осиновых насаждениях.
В наиболее ценных массивах и участках строить лесопользование на принципах непрерывно-производительного леса, то есть вести выборочное хозяйство, исключающее сплошную рубку.
Создать представительные комиссии, способные контролировать деятельность лесхозов ФСЛХ в соответствии с Законом "Об экологической экспертизе".
Ввести реальный, более поздний срок перевода хвойных культур и молодняков в хвойное хозяйство или назначить срок обязательной повторной аттестации, ориентировочно, в возрасте 15-20 лет. Внести соответствующие изменения в ОСТ "Культуры лесные. Оценка качества" или пересмотреть его.

Forest.RU для Вас: Войти в семейство сайтов | Книги и видео

К началу этой страницы На входную страницу

Напишите нам!