Отправь SMS - поддержи наш сайт

Номер 13, январь 2000

Западный вектор политики Лукашенко

С. П.

От редакции: "Над уникальными природными комплексами Беларуси, что входят в национальные парки "Беловежская Пуща", "Браславские озера", "Припятский", "Нарочанский", нависла реальная угроза - сюда пришли хозяйствовать варвары. Они расценивают парки лишь как средство для наполнения теневых счетов. Завезено высокопроизводительное деревообрабатывающее оборудование, которое поглощает лучшие лесные насаждения. Животный мир, особенно копытные, нещадно истребляется иностранными охоттуристами. С трудом можно увидеть и услышать в Беловежской пуще оленя-рогаля. Даже святое для Беларуси животное зубр попало в списки трофеев. Министерство охраны природы и научная общественность боятся вступиться за природу парков (в стране пропадают видные люди). .... Подписываться под этим письмом опасно. Режим не простит. Боже, помоги природе Беларуси, отвергни супостатов". Это строки из письма, полученного недавно нашей редакцией. Тему, поднятую его автором, продолжает предлагаемая Вашему внимания статья, авторы которой, по понятным причинам, также предпочитают не указывать свои фамилии.

Кто из нас не видел по телевизору рекламу гордости и красы Беларуси — Национальных парков. Среди них – Нацпарк "Припятский". Вообще Нацпарки — достаточно новое для Беларуси образование, не то что привычные нашей душе заповедники. У нас Национальный парк ассоциируется с уголком дикой природы Америки, где львы свободно разгуливают по саванне и прыгают на капоты машин.

Такая идиллическая картина может сложиться у обывателя, который наверняка поблагодарит за сохранение природы и ее диких уголков Управление Делами белорусского президента, которому отданы в ведомство все эти парки. Посмотрит на рекламу и вздохнет, не зная, что благодарить УД не за что.

История вопроса

Припятский ландшафтно-гидрологический заповедник был организован в 1969 году и занимал 61,5 тыс. га площади. Под юрисдикцию Управления делами президента Лукашенко он был передан в августе 1994 года. Сразу после передачи в него были включены земли колхоза "Ленінскі шлях", а в 1995 году и колхоз "Чырвоны кастрычник". Разумеется, никакой природоохранной ценности земли этих колхозов не представляли. За счет этих земель образован агропромышленный комплекс "Хлупин", входящий в Национальный парк. А в 1995 году к нему были присоединены лесные угодья Петриковского и Житковичского лесхозов с, по словам специалистов, "чрезмерно антропогенным ландшафтом, никак не сопоставимым с заповедником". Эта территория получила название "Экспериментальное лесоохотничье хозяйство "Лясковичи". И в 1996 году все это несовместимое между собою хозяйство получило название "Национальный парк "Припятский" (тот самый указ №298рп).

В итоге общая площадь заповедника выросла до 185,1 тысячи. Практически в три раза.

Странно, почему УД при "живом" Минприроды и окружающей среды вдруг стало распоряжаться лесными богатствами? И чем Национальный парк отличается от заповедника?

Национальный парк "Припятский", например, преобразован из Припятского заповедника указом Президента №298рп от 2.10.1996 года. Кстати, президент не имел права этого делать по одной простой причине: изменять статус заповедника у нас может только Совет Министров.

Это мотивировалось тем, что теперь у Нацпарка появился хозяин, который будет о нем заботиться. Теперь этот хозяин — Иван Иванович Титенков. И вдруг как-то быстро выяснилось, что забота о природе несвойственна уже указу президента. Потому что своим указом он не повысил степень охраняемости заповедника, a ПОНИЗИЛ ее. В Национальном парке, в отличие от заповедника, РАЗРЕШЕНА хозяйственная деятельность. И эта хозяйственная деятельность начала развиваться полным ходом.

Зачем было присоединять совершенно не связанные с заповедником территории – в основном болота, пашни и дороги? Зачем было увеличивать площадь Нацпарка за счет территорий, не имеющих никакой природоохранной ценности? Какая может быть "заповедная жизнь" в обычном белорусском болоте либо на трассах — с украинской и гомельской трасс?

Жизнь есть, и главной частью ее является так называемый "экологический налог" на проезжающий через Нацпарк транспорт.

С машины по нитке – хорошие деньги

Вот для этого и понадобилось расширить территорию Нацпарка дорогами и болотами. Согласно указу Александра Григорьевича Лукашенко от 24.03.1999г. №177, каждая проезжающая через Национальный парк "Припятский" машина должна оплатить проезд. С белорусских граждан - 0,2 минималки за раз с легковой машины и 0,5 - с грузовой. Можно взять "абонемент" на год: по 20 и 50 минимальных зарплат соответственно. С зарубежными гражданами поступают круче: $5 с легковушки и $10 с грузовика за раз. "Абонемент" стоит $500 и $1000 соответственно. Работники постов говорят, что "экологический сбор" с крупного поста составлял до $800 в день. Введение "сбора" сразу вызвало недовольство местного населения.

Местным-то нужно платить как минимум раз в неделю. Либо по субботам и воскресеньям, когда все ездят на деревню за продуктами. И совсем несладко приходилось тем, кто жил в деревне, а на работу ездил в город. Платить приходилось ежедневно.

Народ возмутился действиями "хозяев" и возмутился круто. Взимание сбора было скорректировано: живущие "при Нацпарке" могут ездить бесплатно.

Местные жители еще помнят, как в первое время на экологические посты приезжал персонально Иван Иваныч Титенков и без обиняков спрашивал — "Ну как? Сколько денег собрали?". И требовал, разумеется, повышать нормы "выработки", то есть поборов с проезжающего транспорта. После "коррекции" курса наезды на экопосты прекратились. Но все равно по этим дорогам идет обширный грузопоток в Россию (Санкт-Петербург, Калининград) из Украины, из Европы в Россию и обратно.

Ладно бы, эти деньги шли на развитие заповедника. Но на экологию, сохранение и приумножение не идет почти ничего. Предполагается, что 40% прибыли идет в Национальный Банк, по указу Президента об обязательной сдаче валюты. Остальные 60% оседают на валютных счетах УД.

Впрочем, о счетах попозже. Есть большие сомнения, что прибыли оседает 60%, а не все 100. Дело в том, что подобные "валютные" производства освобождаются от сдачи валюты в Нацбанк РБ, если перечисляют 10% валютной выручки госконцерну "Белнефтехим" – на закупку топлива к зиме и прочие стратегически важные государственные нужды. А концерном "Белнефтехим" руководит Иван Бамбиза, двоюродный брат бывшего директора Национального парка "Припятский" Николая Бамбизы. Впрочем, с уходом старого директора на новую должность, в Нацпарке ничего не изменится, поскольку новым директором стал опять-таки двоюродный брат Николая Бамбизы. Неплохой семейный бизнес получается.

Эх, хороша была дубовая роща!

Заповедные дубы готовы к отправке потребителям. Фото автора

Вообще, до того, как стать Национальным парком, заповедник "Припятский" был знаменит своими пойменными дубами — дубами, которые вырастают на затапливаемых землях. Явление это редкое и уникальное. Дубы на таких почвах особенно не растут. И скоро, благодаря хозяйственной деятельности УД ППРБ, расти не будут вообще.

В тысяча семьсот забытом году на разработку этих лесных массивов получила концессию забытая английская компания. Они сплавляли местные дубы по Припяти, Днепру в Черное море, откуда их везли уже непосредственно в Англию. Белорусская шляхта в то время училась в европейских университетах и с удивлением посмотрела на такие вещи. Была передана докладная записка царю, где объяснялось, чем уникальна эта территория и что негоже уничтожать этот природный угол.

Какое дело было царю до Северо-Западного края, с его постоянными восстаниями и стремлением к самостоятельности Польши? Царь прочитал докладную и распорядился разорвать контракт с англичанами, при этом заплатив им неустойку высококачественным российским золотом.

Сегодняшние "белорусские" власти не очень заботятся о том, как сберечь уникальный заповедник. Они предпочитают стратегию выборочной рубки, когда все нужное, что может пойти в дело — вырубается. Остается только не пригодное для промышленного производства. С одобрением идеи промышленного производства (вообще-то рубилось все еще с прихода в заповедник Николая Николаевича Бамбизы, нового директора с 1989 года, а "разрешительно" – с указа Президента о "реорганизации" заповедника) в заповеднике, на земле Национального парка возник (что сказали бы американцы, узнав об этом?) деревообрабатывающий завод!

Маленький такой заводик…

В зоне действия национального парка выросли корпуса современных лесопильных производств. Фото автора

Это наверняка самое уникальное в Беларуси производство, начиная с того, что на его строительство был получен кредит в $2 796 400. Да, именно около 3 млн. долларов. Можно было бы понять это число, если бы тут хоть чуть-чуть пахло иностранными инвестициями. Но эти кредиты выдали белорусские банки: гомельское областное управление АСБ "Беларусбанк" ($2 126 400) и АО "Белорусский банк развития" ($670 000). Чем сейчас занимается последний банк-АО и жив ли он, пока не известно. Исходя из того, что 15.05.1999г. ему было перечислена сумма в $7600 в качестве процентов по кредиту, где-то он есть. АСБ "Беларусбанк" известен как единственный официально признанный банк-банкрот в Беларуси. О судьбе его экс-председателя и председателя на момент выдачи этого кредита ничего не известно.

Интересен Белорусский банк развития. Скорее всего, это белорусское отделение Всемирного банка развития, и скорее всего кредит, выданный на обустройство завода, был получен от ВБР на… природоохрану и природоупорядочение белорусских заповедников! Вместо природоохраны Управление Делами белорусского Президента закупило заводик.

На кредиты двух банков было закуплено и установлено итальянское оборудование фирмы "А Коста" с почти невероятными перерабатывающими мощностями и возможностями.

В месяц паркетной доски получается 1400 кубометров, 500 – половой доски, 200 – вагонки и 600 кбм – ольховой доски. В общей сложности это оборудование способно переработать до 1000 кбм древесины в неделю (по техническим параметрам – 50 000 кбм в год)!!!

Хозяйничают на заводе по-европейски: рубят и завозят дерева столько, чтобы переработать его в короткие сроки. Иногда рабочие просто удивляются: еще три дня назад лежала огромная гора вековых дубов, а сегодня ее уже нет. Переработали.

Вырубаются дубы не только в заповедной зоне — при возникновении перебоев одно время дерево завозилось из Брянска, из России. И обрабатывается на заводе не только дуб, но и сосна. Тоже вековая, тоже из заповедника. Получающаяся паркетная доска идет за границу за треть — даже не за половину цены!!! Посредником, как говорят рабочие предприятия, в Минске выступает магазин-фирма "Дом паркета".

Как ни странно, но даже таких мощностей завода Управлению Делами белорусского Президента кажется недостаточно. Сейчас закупили новое польское оборудование – "ДОЦ", с производительностью, говорят, не меньшей. Под это оборудование планируется переоборудовать пустующую ферму в еще один цех по производству паркетной доски. И сейчас промышленная линия по производству паркета устанавливается непосредственно на территории Национального парка. Если говорить языком бюрократов из дирекции Нацпарка: "Проводятся работы по реконструкции и благоустройству Озеранского деревообрабатывающего цеха". На деле этот цех представлял собой заброшенную ферму, на которую завезли новенькое оборудование.

При таком стиле работы перебоев с поставками древесины не бывает практически никогда. Завод работает даже в три смены, последних рабочих с завода в Житковичи привозят в 2.45 - 3 часа ночи.

Кстати, почему рабочих приходится возить на завод? Не могли поставить его чуть поближе к населению?

История, по рассказам местного населения, просто анекдотичная. Бывший директор Национального парка и завода что-то не поделил с начальством Житкович, а к Петрикову завод двигать не захотел, видимо, из "патриотических" соображений (сам он из "местных, тутошних"). И построил завод по принципу "ни вашим, ни нашим": в 25 километрах как от Житкович, так и от Петрикова. Поэтому рабочих приходится возить.

При хорошей прибыли рабочие получают очень маленькую зарплату — около 15 млн. белорусскими, что составляет примерно $20. Но уходить с предприятия никто не намерен — хотя бы гарантированный заработок. А рабочие завода говорят об уходе зарабатываемых ими денег очень просто: "Мы работаем на предвыборную кампанию президента".

Так что когда под выборы президент "даст народу" хлеб по 3 рубля, вспомнит ли народ, что таких цен не бывает? Что этот хлеб оплачен нашим общим национальным достоянием? Достоянием, за которое вступился даже российский царь и которое задаром продают нынешние "хозяева жизни"?

В 1998 году от реализации древесины и изделий из нее Национальный парк получил 165 миллиардов рублей! "Нацпарк получил" — это номинально, не как природоохранная зона, а как форма хозяйствования. На природу миллиарды тут не тратятся. Все, что касается научно-исследовательской части, финансируется… Министерством природы, которое, наверное, продолжает считать Нацпарк "своим" просто по инерции. В то время, как прибыль из Припятского заповедника исчисляется сотнями миллиардов, финансирование научных исследований из Минприроды – только сотни миллионов белорусских рублей. Даже до миллиарда в год на заповедник – очень далеко. И очень печально читать потом в отчетах: "Тема "Экология и состояние редких и исчезающих видов растений Припятского заповедника" прервана". Если в 1994 году количество научных сотрудников по штату было 11 человек, то сейчас положено только 7. Реально работают 4. Из 1469 работников Национального парка "Припятский".

Немножко бухгалтерии

Остающиеся на месте уникальных лесов пни красноречивее всего говорят о том, что происходит в заповедной системе. Фото автора

Из отчета Национального парка за 1994-первую половину 1999 года можно понять, какими темпами развивается "делание денег" из белорусских заповедных дубов. "В 1997 г. был введен в эксплуатацию ДПК "Лясковичи", что резко увеличило выпуск товарной продукции к уровню 1994: в 1997 г. – в 3,5 раза, в 1998 г. – 6,9 раз, в 1999 г. – ожидается 8,6 раза."

В докладе есть очень интересный график, показывающий выручку от хозяйственной деятельности в заповеднике. Рост выручки в 1998 году к уровню 1994 года составил 295,2 раза, балансовой прибыли – в 1043,1 раза.

По идее, нормальный бухгалтер должен бы схватиться за голову: балансовая прибыль – это прибыль после уплаты ВСЕХ налогов. И увеличилась она в 1043,1 НЕ ПРОЦЕНТА, А РАЗА!!! В 1998 году "выручка от реализации" Национального парка составила 199 718 млн. рублей! В этом, 1999 году только за первые полгода выручка уже составила 297 319 млн. рублей. Если экстраполировать тот же объем выручки на второе полугодие (а за второе полугодие Нацпарк соберет не меньше) – в год получится 594 638 млн. рублей.

Проведем нехитрые операции по переводу белорусских денег в нормальные доллары по курсу Национального Банка – 370000 BRB за $1 (не будет же Управление Делами белорусского президента менять доллары по "черному" курсу). И в итоге получим прибыль $1 607 129. Примерно столько получит Управление Делами Александра Лукашенко от хозяйственной деятельности в Нацпарке в этом году, не учитывая того самого "экологического сбора". Деньги поступят на субсчета Национального парка "Припятский" в Германии.

Агропромышленный комплекс "Хлупин" при Национальном парке "Припятский" – наверное, самый прибыльный и перспективный колхоз в Беларуси. При постоянном уменьшении среднегодовой численности работающих (с 296 в 1995-м до 242 на 1.07.1999 г.) его основные фонды выросли практически в 2 раза (с 68,5 до 123 млрд. BRB). Общий объем капитальных вложений в него за пять лет составил около $1 120 000. С 1995 года приобретено 2 зерноуборочных комбайна "Дон-1500", 8 тракторов, 5 автомобилей МАЗ, 26 различных сельскохозяйственных машин, зерносушилка "Амкадор" стоимостью $50 000.

Разумеется, с такими капитальными вложениями можно развивать производство, уничтожающее национальное достояние республики, и дальше.

Делай деньги, остальное — дребедень

Есть еще один аспект повальной вырубки, которого очень боятся местные активисты, экологи и вообще нормальные люди, понимающие уникальность заповедника. Под Житковичами находится крупнейшее в Европе месторождение бурого угля. Длиной около 40 км и с толщиной пласта до 800 метров. Его нашли еще в году 1977-м, и с той поры не трогали, хотя очень удобная была бы разработка открытым, "котлованным" способом.

Но оказалось, что, во-первых, этот уголь еще вне кондиции, и чтобы он горел, его надо смешивать с чем-нибудь горючим. А во-вторых, разработке мешает заповедник и те самые пойменные дубы, ради которых тоже не стали разрабатывать эту жилу.

Сейчас, под широко распущенную сказочку об энергетическом кризисе (на самом деле у нас не энергетический кризис, а кризис платежей за электроэнергию, а это – очень разные вещи!!!), можно списать практически все, и разработку месторождения в том числе. А под разработку надо вырубить уникальный заповедный лес — не без прибыли для себя. Впоследствии, когда на 50 километрах между Петриковым и Житковичами останется пустыня и жители этих городов смогут видеть друг друга в окна, эту пустыню наверняка уставят техникой и начнут разработку месторождения, нарушив тем самым экологический баланс не только одного своего региона. И Европа, которая говорит, что Полесье — это ее легкие, одного легкого лишится.

И еще один аспект вырубки заповедного леса – самая обычная бесхозяйственность, из-за которой больше всего возмущаются местные жители. Новоявленные "лесорубы" обходятся с лесом просто по-варварски, вырезая и бросая все ненужное прямо на месте вырубки. В итоге, в лесу появляются залежи большого древесного, никому не нужного "мусора". При этом в разряд "мусора" попадают такие вещи, которые мусором не назовет ни один нормальный крестьянин. Крестьяне с удовольствием разобрали бы "отходы" титенковского производства на дрова. Но им не дают забирать то, что "деревообработчики" оставили гнить под открытым небом! Это считается Национальным парком, и простой сбор (не вырубка, а сбор!) дров на зиму считается браконьерством. За это лесники ловят и штрафуют до 20 млн. BRB: лучше пусть гниет, но людям не достанется. Зато штрафы позволят написать в отчетах, что "Ущерб, причиненный самовольными порубками, возмещен полностью". Вопрос только в том, что "порубок" не было: люди собирали тот "мусор", который оставило в лесу Управление делами Президента Беларуси.

Поэтому новые хозяева Национального парка категорически людям не нравятся. И некоторые, для того, чтобы навредить леснику, просто поджигают лес – очень старая месть белорусских крестьян всякому "панству" еще с царских времен. Если в 1998 году площадь пожаров составила 4,93 га, то только за 6 месяцев 1999-го – 42,24 га! Но дирекцию Национального парка это почему-то не волнует.

А тем временем, когда у нас валяются и гниют под открытым небом чуть ли не стволы деревьев, японцы в Сибири за валюту закупают даже кору, чтобы что-нибудь из нее сделать. У нас из опилок учатся делать удобрения, и даже уже получили первую партию в 200 тонн, хотя стружки при таком "хозяйствовании" должно быть куда больше. И до сих пор в УД не пришла мысль "лепить" из тех же опилок ДВП и ДСП. По крайней мере, ни то, ни другое не указано в отчетах Нацпарка в качестве выпущенной продукции. УД ППРБ можно грабить лес нерационально и бесхозяйственно.

На предприятии существовала свалка отходов, которые продавали населению "на дрова" по 83 000 рублей за кбм. Это были в высшей степени замечательные отходы – высококачественные доски из дуба и сосны. От жара дубовых поленьев у тех, кто смог купить подобное "топливо", могли печки трескаться. Но мы сами видели эти "отходы" – если руки растут откуда положено, из "отходов" можно делать книжные полки и шкафы.

Охота и рыболовство

Охотникам нет никаких проблем поохотиться там, где раньше могли охотиться лишь партийные боссы высшего эшелона власти. Стоит позвонить в Нацпарк, и вам предложат прейскурант цен на то, сколько стоит убить лося или половить рыбу с теплохода.

На территории Нацпарка "Припятский" существует не одна охотничья база, а целых три: в Хлупинской Буде (кемпинг, о котором речь пойдет ниже), в Черетянке и Дом охотника в Лясковичах. Надо только заслужить доверие администратора, который вышлет цены на выстрелы в заповеднике. А говорят, что такие цены есть и надо платить даже за холостой выстрел. В принципе, достаточно богатые люди могут себе это позволить.

На момент нашего пребывания в заповеднике там охотилась группа немцев, приводящая егерей в состояние шока. Они стреляли диких кабанов, вырезали у животных только клыки — как охотничий трофей. Остальную тушу просто бросали в лесу. Местные егеря на это смотрели... А что им еще оставалось делать? За все заплачено в дойчмарках и по прейскуранту.

Прейскурант учитывает отдых в кемпингах ($25 за проживание человека в сутки в одноместном номере, $20 за человека в 2-хместном, $15 – в 3-хместном), трехразовое питание ($15 на человека в сутки), на отлов рыбы с теплохода ($35 за одноместную каюту в сутки, $25 за двухместную), на сопровождение гида ($5) и стоянку машины ($2 в час) и просто плата за посещение Национального парка на одного человека на весь срок пребывания ($5)…

Удивляет, что абсолютно все цены даны в долларах, что противоречит давнему распоряжению президента производить все расчеты за товары и услуги в белорусских рублях. Обычные предприниматели уже несколько лет мучаются с "у.е." по "черному" курсу. Национальный парк и УД не считают нужным выполнение обязательного для остальных закона в таких мелочах.

За первые 6 месяцев 1999 года Нацпарк "Припятский" на строительство наблюдательных и охотничьих вышек потратил 2286 млн. рублей против всего 2 млн. во всем 1998 году. В 1998-м вышек было 24, а стало уже 46. Конечно, охотничьи вышки в заповеднике – великолепный нонсенс. Но это ярко свидетельствует о развитии в заповеднике еще одного вида бизнеса. Охотничьи вышки нужны в основном для охоты на диких кабанов.

В заповеднике выстроен кемпинг. Строить его начинали еще до Лукашенко, при Кебиче. Но тогда этот кемпинг планировался только как помещения для работников заповедника и научных лабораторий. Сейчас комплекс полностью готов, но еще не сдан заказчику. Пока он не сдан, в него ездят развлекаться высшие чиновники не только области, но и республики.

Продолжение следует

Итак, Николай Бамбиза ушел из заповедника, предоставив место своему двоюродному брату. Ушел следить за рыбными богатствами страны. Видимо, точно так же, как и лесными в заповеднике.

Национальный парк "Припятский" стал замечательным экспериментом, на котором опробовался новый вектор распродажи Республики Беларусь, ее национального достояния, фактически, самого ценного, что у нее есть. Схема отработана – можно налаживать крупномасштабное серийное производство паркета из заповедных дубов и сосен.

Совершенно недавно лесная промышленность начала развиваться в святая святых белорусских заповедников – Беловежской Пуще. Туда привезли аккуратную маленькую ферму и поставили там еще одну заграничную линию по производству паркета. Возникает впечатление, что на этой земле после нынешнего поколения жить больше никто не собирается.

В любом случае такая политика – тактика выжженной земли по отношению не только к Беларуси, но и ко всей Европе. Нарушить экологический баланс просто, а восстановить практически невозможно.

Интересно, можно ли внести в уголовное законодательство статью, предусматривающую ответственность за особо тяжкие экологические преступления?

В любом случае, Управление делами Александра Григорьевича Лукашенко такую статью уже заслужило.

Семейство сайтов Forest.RU: Всё о российских лесах | Дубы Евразии | Всероссийское Движение "Возродим наш лес" | Российский музей леса | Обзоры прессы и аналитика | Леса Новгородчины | Всё о сибирском кедре и его родственниках | Национальный парк "Угра" | Алтайская авиабаза | Красноярский Центр защиты леса | Всё о грибах

Forest.RU для Вас: Войти в семейство сайтов | Книги и видео

К началу этой страницы

На входную страницу

Напишите нам!