 |
 |
 |
| Все о российских лесах | О сайте | Каталог ссылок | Опросы | Форумы | Карта сайта | Поиск |
|
| |||
| ||||
| ||||
|
|
Архангельская область - какое у флагмана завтра?А. Морозов
Архангельская область - один из крупнейших регионов в европейской части России. Область всегда была одним из флагманов переработки и экспорта лесопродукции. Начиная с 1533 г. отсюда по морю везли бревна и доски сначала только в Англию, потом практически во все страны Европы. Уже в начале ХХ века экспорт лесоматериалов через Архангельский лесной порт доходил до 2 млн. м3 в год. Даже сейчас область входит в пятерку регионов России с самыми большими объемами лесозаготовок. Что же дали эти сотни миллионов, а, возможно, и миллиарды кубометров региону и его жителям? Стоит ли гордиться достигнутыми объемами лесозаготовок? Чем сейчас живет лесная промышленность, после всех перетрясок и кризисов последних лет?
Официальные итоги, приводимые в Программе развития лесопромышленного комплекса Архангельской области до 2005 г., неутешительны. На 23% площади региона лесные ресурсы исчерпаны, еще на 53% территории ситуация с лесом напряженная. Не считая Онежского промышленного узла, где компании группы Онежского ЛДК рубят проектируемый национальный парк, включенный во все соответствующие решения Правительства РФ, все основные лесозаготовки идут в удаленных, труднодоступных лесах по правому берегу Северной Двины, а также по ее правым притокам - Пинеге, Вычегде и другим. Нельзя сказать, что древесина в Архангельской области дается легко. Все леспромхозы на правом берегу Двины строили в расчете на сплав. Но река мелеет. Такое уже было, например, на Волге в XIX веке. Тогда Правительство и Академия наук снарядили большую экспедицию из видных ученых, чтобы найти причины. Причины нашли: чрезмерная вырубка лесов в истоках и верхнем течении, кстати тоже на сплав. Прошло 100 лет, и вот уже на Северной Двине развернулось соревнование между дноуглубителями и лесорубами. Первый звонок прозвенел еще в 1910 г., в тот год во второй половине навигации пароходы, шедшие из Архангельска в Котлас и Великий Устюг, садились на мель. Тогда это был просто сложный сезон, теперь река практически несудоходна во второй половине, а то и все лето. Правда, в 2001 г. финансирование дноуглубительных работ включили в бюджет, и это уже не первый случай за последние 10 лет. Но в этот раз губернские власти настроены решительно. Обещано, что шесть земснарядов и три землечерпалки будут работать весь сезон и углубят фарватер аж до 1,3 м. на участке Архангельск - Верхняя Тойма - Котлас. Откуда финансы? 10 миллионов обещано из федерального бюджета, еще 20 из областного. Область пыталась заставить речников принимать долевое участие в финансировании. Речники в предвкушении поборов подняли цены на свои услуги - а откуда бы еще им взять денег? Неизвестно, получит ли программа дноуглубительных работ что-либо от речников, но теперь уже прямо говорят, что недостающие 10 млн. руб. должны дать лесозаготовители, которые почему-то не спешат раскошеливаться. Губернатор области пугает 10-кратным повышением платы за перевозку леса по дорогам области. Чем кончится эта история, станет известно совсем скоро, а пока 4 земснаряда вроде бы работают. Помогут ли углубительные работы снизить цены на доставку леса по воде? Хочется в это верить, но обычно цены, раз поднявшись, уже не падают. Тем более, что углубление русла надо будет проводить если не ежегодно, то через год уж точно. И тоже за счет леспромхозов и комбинатов.
Сейчас стоимость формирования и проводки плотов часто превышает 100 руб. на кубометр. Это, конечно, дешевле, чем за 400 верст грузовиком, но уже почти также, как по железной дороге из соседней области. И, как только цена доставки куба по реке вместе с арендой такелажа, содержанием плотбищ и прочим, включая дноуглубление, превысит 170 руб., предприятиям Архангельска станет дешевле покупать древесину в Кировской, Вологодской и других областях и перекидывать ее по железной дороге. Конечно, железная дорога наверняка поможет лесорубам, в очередной раз подняв тарифы и провалив график подачи вагонов*. Получается, что архангельские лесозаготовители правобережья Двины - одни из немногих в стране, кому выгоды высокие тарифы железной дороги и чем выше - тем лучше. Эта война тарифов, решающая для жизни и смерти леспромхозов правобережья, все же от них никак не зависит. Получается что-то типа русской рулетки. Победит железная дорога - хорошо, а вот если речники - сначала пострадают балансы, со сбытом которых и сейчас уже большие проблемы, и одно это сделает банктротами несколько предприятий. Сплав пиловочника будет рентабелен дольше, но тогда, чтобы уменьшить потери, надо переходить на выборочные рубки в арендуемых лесах или хотя бы иметь при необходимости такую возможность. Период преобладания выборочных рубок в придвинских лесах Архангельской области уже был более 100 лет назад. Тогда отпускным был диаметр 8,5 вершков (около 37 см), сейчас-то, конечно, поменьше будет. Но в любом случае, похоже, пора вспоминать опыт отцов и дедов. А у многих ли арендаторов в планах рубок предусмотрено ведение выборочного хозяйства, да и есть ли вообще планы рубок? В 2000 г., например, в Приморском крае областная прокуратура приостанавливала действие 80% договоров аренды, как не зарегистрированных в установленном порядке и не имевших планов рубок, прошедших экологическую экспертизу. Интересно, если что-то подобное произойдет в Архангельской области, сколько арендаторов смогут продолжить работу? Сколько леспромхозов выживет в Архангельской области?
Все еще самостоятельные предприятия, с кем мы встречались, жаловались на падение цен и проблемы со сбытом балансов. Это неудивительно. На территории области заготавливают около 9 млн. м3 древесины. Предприятия области могут переработать около 11 млн. В 2001 г. "Илим Палп Энтерпрайз" (Котласский ЦБК), Соломбальский ЛДК и Архангельский ЦБК планируют закупить только в Вологодской области и Республике Коми как минимум 1,8 млн. м3. Переработчиков можно понять: многие архангельские леспромхозы могут поставлять древесину только по воде. То есть больше полугода от них нельзя получить ни палки, а работать-то надо. СЛДК вынужден зимой гонять грузовики и собирать пиловочник за 400 км - так никакой рентабельности не хватит. Из соседних областей бревна придут по железной дороге, в любой сезон, в любую погоду. Цены такие же или даже ниже. Так что 1,8 млн. - это оптимистичная заниженная оценка (например, в 1999 г. завозили более 3 млн. м3). Получается, что в Архангельской области рубят теперь уже немного больше, чем можно сбыть. С балансами ситуация еще хуже, так как пиловочник хорошего качества еще поискать надо, а балансов в любом соседнем регионе в любом количестве - только бери. Тому же Котласскому ЦБК, так уж географически сложилось, гораздо проще покупать древесину в соседних областях, чем в Архангельской. И получается, что многим архангельским предприятиями незачем увеличивать лесозаготовки, эту древесину (по крайней мере балансы) по нормальной цене никто не купит. Капиталистический кризис перепроизводства, хотя не такой тяжелый, как в Америке 30-х годов прошлого века, но все же... Немногочисленные переработчики легко компенсируют небольшой рост своих потребностей силами собственных леспромхозов. Остальным предложат продавать лес за бесценок или продаваться самим со всеми потрохами. Говорят, уже сейчас стоит очередь леспромхозов, желающих, чтобы их купил Котласский ЦБК или "Архбум" или хоть кто-нибудь. Переработчиков понять можно: зачем платить много, когда отдадут и так. Предприятиям вдоль Северной Двины деваться некуда - им одна дорога: по реке, вверх или вниз. И эта река привязывает их к конкретным, заранее известным потребителям намертво. К тому же переработчиков мало, им проще договориться о ценах. Наверное в 1999 г., когда только начался подъем отрасли, леспромхозам тоже надо было договариваться друг с другом и держать цены. Теперь уже поздновато что-то менять, и ситуация все больше напоминает приграничье с Финляндией, где троица финско-шведских концернов определяет, кому из российских предприятий жить и как. Вертикально-интегрированные структуры как гордость и цель отечественной промышленностиВ начале перестройки, когда все финансово-хозяйственные связи распались, стала очень популярна мысль, что мир спасут вертикально-интегрированные комплексы, включающие предприятия всего спектра от заготовки до реализации конечной продукции. Предполагалось даже стимулировать этот процесс сверху, на что Минэкономики в 1998 г. запрашивало из бюджета немалые средства с правом распределять их по собственному усмотрению. Была ли это реальная программа или очередная афера с бюджетными средствами, осталось неизвестным - деньги так и не были выделены. Важно другое. Идея с вертикально интегрированными структурами воспринималась как панацея от всех бед экономических и социальных, поэтому крупные компании, приходившие со словами вроде: "Мы стратегические инвесторы и хотим тут, типа, все купить, в натуре", - встречали "на ура" с бросанием чепчиков в воздух. Потом выяснилось, что "все купить" - это вместе с властями, СМИ, судами, милицией и прочим, после чего "вертикально-интегрированные структуры" начинают диктовать свои условия "труда и жизни населения", часто напоминающие откровенное разграбление целых регионов. Местное население, недовольное рабскими условиями, бузит, но наверху тишина, покой и хорошие экономические показатели. Лесной сектор - это, конечно, не нефть и не алюминий, здесь проблемы не столь рельефны, но они уже появились и даже, в мягкой форме, нашли отражение в Программе развития Архангельского ЛПК до 2005 г.: "...процесс еще находится в начальной стадии, так как создание таких интегрированных промышленных компаний пока не обеспечено нормативно-правовой базой. Из-за этого обстоятельства структурные изменения сопровождаются рядом негативных факторов. Пока не наделены одинаковыми правами предприятия-партнеры, входящие в эти структуры. Чаще всего филиалы являются сырьевыми придатками головных предприятий (средняя зарплата работников в таких леспромхозах в 3 раза ниже, чем, к примеру, на ЦБК)". А кто говорил, что хозяин будет кормить подмастерье на убой? Кто вообще обещал его кормить? Зачем головной компании "размазывать" прибыль по десяткам дочерних предприятий? Как метко выразился один из директоров леспромхозов по поводу своего стратегического инвестора: "Им не нужно, чтобы мы жили, достаточно, чтобы мы существовали". Поэтому снижение цен на сырье стало чуть ли не первым действием, предпринятым "крупными вертикально-интегрированными предприятиями", как только они получили в свою собственность изрядное количество леспромхозов. Неверно думать, что бизнес заинтересован в улучшении условий жизни населения, решении каких-то социальных вопросов и т.п. Бизнес заинтересован в одном - максимальном увеличении прибыли узкого круга лиц-владельцев. И это задачи государственной власти - ставить рамки для бизнеса, заставляя его работать не только на владельцев и их семьи. Интересно, какие рамки может поставить власть бизнесу в той же Архангельской области, если она частью спонсируется, а частью состоит из представителей этого самого бизнеса? Сколько раз за время поездки по области нам приходилось слышать фразу: "С предыдущей районной администрацией у нас были проблемы, пришлось поработать, вложиться, поспособствовать и т.д., теперь глава другой и проблем нет". А возьмите список депутатов постоянной комиссии по экологии, ЛПК и лесному хозяйству областного собрания и сравните его со списком крупных лесопромышленников и их друзей. Они себя не обидят, а вот за остальных я бы не поручился. Может ли крупный бизнес больше думать о людях, которые живут на этой земле? Может. Достаточно сравнить зарплаты в архангельском филиале немецкой фирмы "Даммерс" с соседними леспромхозами. Кому принадлежат эти соседние леспромхозы - АЦБК, СЛДК или КЦБК - уже не важно. А могут ли что-то подобное сделать другие предприятия Архангельской области? Теоретически могут, но надо решить одну маленькую проблемку. Баба Нюра и Британские Виргинские островаСлышали ли вы что-нибудь о Британских Виргинских островах, Ирландии, Гибралтаре? Об Ирландии, наверное, слышали, и то лишь потому, что в новостях иногда показывают тамошние кровавые разборки католиков с протестантами. Гибралтар -- это малоизвестное государство, расположенное на берегах всемирно известного пролива,носящего то же имя. Вопрос лишь в том, какое отношение вся эта географическая экзотика имеет к лесозаготовкам вообще и Архангельской области в частности. Оказывается, самое прямое. Это офшоры, где крупные лесопромышленные холдинги и компании помельче прячут часть своей выручки. Строго говоря, офшор в российском понимании - это любой зарубежный филиал, деятельность которого неподконтрольна российской налоговой службе. Чтобы успешно прятать прибыль от налогообложения, а валюту - от возврата, совсем не обязательно иметь представительство в классической офшорной зоне, вполне пойдет и какая-нибудь страна бывшего соцлагеря, Прибалтика или даже благополучный Евросоюз. Результат одинаков. Взгляните в Программе развития ЛПК Архангельской области на список стран основных импортеров лесобумажной продукции из Архангельска и сравните его со списком стран - основных потребителей тех же видов продукции из России. Как это получается, что чуть ли не крупнейший по российским данным покупатель целлюлозы - Ирландия, по их собственным данным, ни грамма не получает из России ни для собственных ирландских нужд, ни для последующей отправки в другие страны? Так в официальной статистике выглядят офшоры. А каждый офшор - это снижение закупочных цен, зарплат, налогов, социальных платежей. Конечно, правильно организованный фиктивный перекупщик позволяет не привлекая внимание построить дачу на Канарах (впрочем, сейчас это уже не модно). Даже если эти средства будут вложены в производство, то вряд ли в российское. И именно здесь и должно бы показать свою силу и хватку государство. Именно оно должно следить за тем, чтобы обычное сокрытие доходов не выдавали за честный бизнес.
К слову, балуются с офшорами не только (и даже не столько) архангельские предприятия. Очень забавно было, например, видеть как грузовики с питерскими досками пересекали Российско-Финскую сухопутную границу, направляясь, куда бы вы думали?.. В Гибралтар. Кстати, и таможенникам, и пограничникам до всего этого явно не было дела - хоть в Австралию пешком с доской на горбу и через ту же границу... Правда за последние пару лет количество "лесных" офшоров заметно сократилось. Но дело здесь, наверное, не в повышении честности предпринимателей, а скорее в том, что с постоянными покупателями, проверенными временем, проще договориться. И можно вести двойную бухгалтерию без всяких офшоров. Результат тот же, и никакая налоговая не подкопается.
Тридцать пишем - два в уме.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 |
| Кто останется за бортом? Фото: В. Потанский. |
Понимают ли те же лесорубы "Илим Палп", что через 5-6 лет многие из них останутся на улице и лишь низкие мировые цены на целлюлозу могут их спасти от неминуемого увольнения. Все очень просто: пара финских машинок, даже если они поношенные и по 100 дней в году стоят из-за поломок, легко заготовят тысяч 35 м3. Так два человека заменят, как минимум, три, а то и четыре бригады по шесть человек. Еще без работы останется нижний склад (он просто не будет нужен), часть вспомогательного персонала, водителей... В общем пара шустрых машинок - и человек тридцать - на улицу. А если техника новая, способная заготавливать 50-70 тыс. м3 в год и больше?
В Финляндии переход на эти машины состоялся в 70-80 гг. Теперь 61 млн. м3 финской древесины валят и трелюют 6 тысяч человек - по одному оператору на 10 тыс. м3. А раньше работало более 100 тысяч лесорубов. В Архангельской области при 9 млн. м3 рубок с избытком хватило бы 900 операторов (при 300-400 харвестеров). Конечно, работу сохранили бы еще некоторые водители лесовозов, техники, бухгалтера, директора и др. Итого, может, тысяч десять человек.
Конечно, это не случится, по крайней мере быстро, но 3-4 млн. м3 "харвестерной" заготовки к 2005 г. - это вполне реально, тем более, что рано или поздно гораздо более дешевые российские аналоги иностранных машин станут пригодными для работы. Так что первая тысяча лесорубов уже должна готовиться "на выход".
|
- Что Вы делаете для решения кадровых проблем предприятия? - Пытаемся привлечь молодежь, которая у нас есть. Каждый школьник, который заканчивает 10-й класс, у нас на учете, пытаемся их как-то привлекать, чтобы они остались в леспромхозе. Но как их привлекать? За прошлый год 10-й класс из мальчиков закончило 6 или 7 человек, из них 1 - сын директора ЛПХ, другой - сын нашего директора структурного подразделения, третий - сын бывшего директора нашего ОРСа... В общем, из 6-7 человек только 1, кто практически мог бы остаться работать у нас в лесном хозяйстве, остальные все поступили в вузы на разные специальности: кто-то экономист, кто-то строитель и никакой гарантии, что вернутся нет. То есть снизу молодого "поджимающего" поколения мальчиков нет. Мы, конечно, берем на учет и девочек, и с ними будем пытаться работать, но допустим можно выучить 3-4 человека на инженерно-технических работников, а как завлечь, чтобы человек работал в лесу? Вальщиком, трактористом, когда эти профессии не очень престижные? Поэтому мы уже 5-6 лет назад закупили импортную технику фирмы "Тимберджек" - харвестер, форвардер, а потом еще чуть позже купили второй форвардер "Локомо"...
Из интервью с руководителями предприятий ЛПК |
Аналогичные процессы уже начались и в переработке. Что будет с занятостью, можно посмотреть на примере Европы, где в одном из крупнейших концернов "Стора-Энсо" производство 15 млн. т бумаги и картона (и их сбыт), кстати, включая немалый объем собственной заготовки древесины, обеспечивают около 45 тысяч человек. Для сравнения, на Котласском ЦБК при его 900 тыс. т производства даже не бумаги, а целлюлозы, на варке занято почти 10 тысяч человек.
Понятен интерес фирм к интенсификации производства, понятно и то, что процесс сокращения рабочих мест неизбежен, хотя бы потому, что трудно найти людей на 10-12-часовой рабочий день в лесу при зарплате 2-2,5 тыс. руб. в месяц, а больше платить такому количеству людей невозможно. Уже сейчас зарплата с налогами дает от 90 до 150 руб. в себестоимости кубометра заготовленной древесины среднего леспромхоза. Вот и остается один путь решения кадровых проблем и уменьшения себестоимости - это переходить на новую многооперационную технику - отечественную или иностранную - это уже дело вкуса и финансов.
Вряд ли фирмы будут заботиться об увольняемых людях. Сейчас не социализм, а работники, по сути, такое же сырье как бензин и запчасти: нужно - берем, не нужно - пошли на все четыре стороны. И чем более "вертикально интегрирована" структура, тем ярче это проявляется. Оно и понятно - начальство, сидящее в Архангельске, Питере или Москве большинство своих подчиненных в глаза не видело, для них это просто штрихи в табельной сетке, которые можно легко стереть ластиком. А вот понимают ли ситуацию власти области, ведь именно им уже совсем скоро придется решать проблемы с трудоустройством и обеспечением жизни все новых "лишних" людей. И пока еще есть несколько лет, надо бы подготовиться.
Открываем Программу развития Архангельского ЛПК до 2005 г., все-таки главный документ отрасли на ближайшие несколько лет. Так какие же социальные последствия видятся правительству области? Ну, конечно, увеличение налоговых поступлений пропорционально объемам производства; рост поступлений в социальные фонды и, наконец, увеличение занятости и среднемесячной зарплаты. С зарплатой понятно - инфляция все-таки. Другой вопрос, можно ли будет на 4500 руб. в 2005 г. купить хотя бы хлеба в ближайшем ларьке, но это отдельная история. А вот с чего занятость-то будет расти? Непонятно.
|
Из Программы развития ЛПК Архангельской области до 2005 г. "...В 1999-2000 гг. набор по специальностям водителя категорий С и Д, трактористов, вальщиков леса, операторов лесных машин составил во всех учебных заведениях 1300 чел. В тоже время вакансии по рабочим специальностям в 2000 г. не превысили по области 500 чел. Таким образом, если на ряде предприятий вакансии все же имеются, значит причина кроется в низком уровне оплаты труда. Поэтому в образовательной проблеме следует решать задачу укрепления материально-технической базы учебных заведений." "Архангельская лесная газета", 3(3)/2000. |
С финансовыми решениями вообще творится что-то странное. Программу планируется на 45% профинансировать за счет средств самих предприятий в рамках их собственных инвестиционных планов, еще 34% так называемых инвестиционных кредитов, это тоже по сути средства предприятий. Администрация области не планирует тратить на свою Программу ни копейки денег из бюджета области. А если у предприятий поменяются планы? Ну, например, изменится конъюнктура рынка и придется срочно вкладывать средства во что-то другое, чего нет в Программе? Тогда что, Программа не будет выполнена? При таком финансовом раскладе какое вообще отношение имеет администрация области к этому документу? А предприятия области, они какое отношение имеют к Программе, если могут в любой момент сменить приоритеты - в конце концов они свободные предприятия свободной страны? И зачем вообще нужна Программа, если она более чем условна для всех ее "соисполнителей"?
|
- Одни магазинчики растут. Торговля процветает. Коммерсанты нам-то пока дают в долг продукты, не знаю насколько у них терпения хватит. Но им иначе нельзя, им иначе самим не выжить, если не будут в долг давать, то кто у них будет брать продукты? Пенсионеры? Так те один раз в неделю в магазин сходят... Выгодно им в долг давать. В зиму хорошо зарплату давали, даже отпускные я помню, а как стал кубометр дешевле, так все хуже и хуже стало... - У нас здесь на плотбище человек 60 со всеми сторожами, приемщиками. Летом 6 человек на погрузке будет работать, ну кряжевщики, остальные в отпуска. Может транспортеры делать пойдут. Много выйдет на пенсию, будут или не будут работать - непонятно. Поселки не развиваются, раньше были леспромхозовские, а теперь вроде как передаются, леспромхоз хочет скинуть, а те не берут. Поселки в затопляемой зоне, там много ремонта требуется, а сейчас ни те не ремонтируют, ни другие и строить ничего не строят, подсобное ликвидировано... Из интервью с работниками леспромхоза |
Когда едешь по старой дороге вдоль Двины, по наполовину вымершим поселкам, часто, как напоминание из прошлого, видишь покосившиеся, брошенные, заметенные снегом магазинчики с вывесками: "Товары повседневного спроса". Когда-то это были наиболее населенные земли Архангельской губернии. О них писали в исторических хрониках, здесь, по Двине, проходил один из самых оживленных торговых путей Севера. Может, и в этот раз обойдется и люди вернутся. Неужели, кроме леса, здесь совсем нечем жить?
Москва-Котлас-Архангельск
Апрель 2001 г.
Семейство сайтов Forest.RU: Всё о российских лесах | Дубы Евразии | Всероссийское Движение "Возродим наш лес" | Российский музей леса | Обзоры прессы и аналитика | Леса Новгородчины | Всё о сибирском кедре и его родственниках | Национальный парк "Угра" | Алтайская авиабаза | Красноярский Центр защиты леса | Всё о грибах
Forest.RU для Вас: Войти в семейство сайтов | Книги и видео
| К началу этой страницы | На входную страницу
|
Напишите нам! |
|
